Научная фантастика и научная реальность в информатике - [2]

Мы уже видели, что программы учебных курсов меняются под действием необоснованного предположения, что в наши дни использование компьютера является основным, чтобы стать хорошим учёным. Сейчас это представляется весьма странным, поскольку этому выводу противоречит факт, что существует большое количество чрезвычайно успешных учёных, которые никогда не использовали компьютер, так как в их время компьютеров попросту не было. Верно, что микрокомпьютеры продаются столь же широко, как и энциклопедии, компрометируя родителей будущим их чад. А если вы читаете между строк, призыв звучит ещё более заманчиво: дайте вашему ребёнку наш домашний компьютер, и он вырастет гением. Но нам не следует винить промышленность за это недоразумение, как бы настойчиво она не пыталась запихнуть свои леденцы в наши глотки: в подобных рекламных ухищрениях они лишь используют нашу скрытую, но не покидающую нас мечту о «философском камне», способном делать золото, и «Эликсире», дарующем вечные молодость и здоровье. Промышленность ничем не хуже обычного проходимца.

Насколько мне известно, не промышленность, а общество придумало термин «компьютерная грамотность». В самом начале игры в человеческое сознание прочно вбили мысль, что компьютеры появились, чтобы пасти нашу экономику (а позже — также и экономику стран третьего мира). Некоторое время никто не знал, каким именно образом, но, к счастью, кого-то посетила блестящая идея, что информация — это «ресурс», это решило проблему, тем более что с этого момента, впервые в истории человеческого разума, мы наконец-то получили ценный ресурс, запасы которого неисчерпаемы. Затем люди вспомнили, как нефть принесла сказочные богатства немногим счастливцам; а этот раз подобного не должно было произойти, поэтому для решения этой проблемы была изобретена «компьютерная грамотность» для миллионов. Что этот термин должен означать, до сих пор является открытым вопросом, однако это не мешает нашим оракулам продолжать грезить о постиндустриальном обществе, в котором люди, когда им надоест наслаждаться телеконференциями, будут посвящать свой обширный досуг созидательным видеоиграм.

Нет ничего нового в том, что люди ожидают рая на земле в ближайшем будущем; новым, однако, является то, что это будет сотворено при помощи микроэлектроники, а не милостию божьей. Я не преувеличиваю: ожидания эти столь нереальны, что вещи, которые следовало бы разумно обсудить, всё чаще преподносятся так, словно люди участвуют в странном ритуале, истово повторяя слова жрецов на языке, которого они не понимают.

Позвольте привести лишь несколько свежих примеров.

Директор крупной исследовательской лаборатории во время интервью по поводу его ухода на пенсию преподносил достоинства домашнего компьютера, подчёркивая, что он позволит людям «упорядочить их творческие мысли». Только подумайте на минуту, какая бессмыслица! Между нами, когда вас в последний раз посещала творческая мысль? Пару лет назад? Неплохо. Гораздо больше смысла было бы, если бы он сказал «привести в порядок вашу коллекцию марок». Когда Бертран Рассел обронил своё знаменитое изречение «Многие люди предпочтут скорее умереть, чём подумать. Это в самом деле так», он высказал больше реализма. Лично я сделал для себя вывод, что этот директор ушёл на пенсию не слишком рано.

На международной конференции, посвящённой компьютерам в образовании, все сошлись на мысли, что маленьких детей следует знакомить с компьютером при первой возможности. Возникла некоторая озабоченность, что столь интенсивная механизация образовательного процесса могла бы повредить их эмоциональному развитию и образованию навыков общения, пока кто-то не заметил, что «разговор с программой не причинит вреда, поскольку, будучи продуктом человеческой мысли, программа обладает в основном человеческими чертами». Теперь я задумываюсь, не было ли окончательное решение Гитлера результатом человеческой мысли?

На последней конференции относительно осуществимости или неосуществимости разработки программного обеспечения для проекта «звёздных войн» одним из аргументов в пользу осуществимости, как мне сказали, было замечание, что сегодня почти все банковские операции успешно компьютеризованы, не так ли? Ну что ж, по правде говоря, это не так: не далее как в 1986 году попытка выплачивать зарплату электронными средствами в крупной (компьютерной!) компании провалилась. Но если бы даже это было и так, это ложный аргумент: эти два проекта настолько различны, что аналогия на несколько порядков величины мельче, чем нужно для принятия её во внимание. Хуже всего, я считаю, то, что этот аргумент был выдвинут человеком, занимающим видное положение в академической среде.

В шестидесятых годах сэр Герман Бонди написал статью о том, кому следует заниматься академическими исследованиями. Вопрос был поднят весьма важный. До второй мировой войны учёных было пренебрежимо мало, но после признания того, что война была выиграна наукой и технологиями, академические учреждения начали получать поддержку. Неудивительно, что Бонди пришёл к выводу, что многим из его современников, привлечённых к научным исследованиям, лучше было бы подыскать себе другое занятие. Поскольку взрывное развитие университетов было напрямую связано с ожиданием большой отдачи от науки, Бонди также посвятил раздел своей статьи обсуждению пользы от науки в целом. Его вывод отрезвляет.