Вдруг потрясенный разум ухватился за соломинку: все ясно – Бретт.
Натали почувствовала дурноту и гнев.
Наклонившись вперед и сверкая глазами, она произнесла:
– Даже теперь, когда Бретт в могиле, вы продолжаете соперничать с ним? Хотите жениться на мне, чтобы доказать самому себе, что вы лучше Бретта?
Лицо Дамиана исказила горечь.
– Какие глупости! Неужели вы не видите правды?
– А правда и состоит в том, что вы все время думаете о Бретте, – парировала Натали. – Вы начали ваше смехотворное предложение Бреттом и закончили его им же. И все это после моей просьбы не упоминать о нем при мне.
– Значит, это и теперь вас ранит? Проклятие! Я ждал уже достаточно долго. Будьте же справедливы!
– Я справедлива, Дамиан. Вы начали с того, что сообщили о продаже акций, потому что без Бретта работа в компании потеряла для вас всякий интерес. С Бреттом было занятно: компания была вашей общей игрушкой. А каков же новый проект? Это – я. Игрушка Бретта должна перейти к вам. Какое извращение!
– Вы не игрушка, и я не собираюсь делить вас ни с кем, – возмущенно заявил он. – Когда я увидел вас сегодня...
– Вы подумали: вот будет забавно!
Откуда-то из глубины души поднялась волна возмущения, Натали подхватила с пола стоявшую рядом со стулом сумку и вынула кошелек.
– А я-то думал, что вы наконец победили горе, – продолжил свою мысль Дамиан.
– Я не желаю чувствовать себя обязанной, Дамиан. – С этими словами Натали бросила на стол двадцатидолларовую банкноту. – Это – за напитки, а есть вместе с вами я не хочу. Не хочу находиться в вашем обществе и ни при каких обстоятельствах не буду с вами СПАТЬ! Понимаете ли вы меня?
– Итак, открывается новый фронт военных действий, – заметил он злорадно. – Вы, по-видимому, не в состоянии посмотреть реально на жизнь.
– Что значит – реально? – Положив кошелек в сумку, она встала из-за стола и, бросив презрительный взгляд на своего собеседника, добавила: – Если вам так уж хочется доказать свое превосходство над Бреттом, можете увиваться за всеми женщинами, которых он оставил после себя.
– Что вы сказали? – Дамиан глядел на нее с изумлением. – Разве вы были в курсе дела?
– Разумеется, и я знала о вашей роли в этих спектаклях.
– Я не играл никакой роли...
– Не лгите, Дамиан. Вы были ширмой для Бретта. Вы предавали меня точно так же, как он.
Не взглянув на него, Натали направилась через зал ресторана к выходу.
– Натали... – В его голосе звучали протест и мольба.
Она не обратила внимания на его зов, хотя слышала, что Дамиан поспешил за ней мимо кланяющихся официантов. Натали шла, не оборачиваясь и не замедляя шаг. Чувство опустошения охватило ее; ей не следовало доверять ему. Он притворялся, лишь бы добиться своей цели – победить мертвого.
На выходе из ресторана Дамиан схватил ее за руку и остановил. Она смерила его ледяным взглядом.
– Чего вы хотите от меня? Чем я провинился? Чего не сделал? – требовательно спросил он.
– Одобрения. Вашего одобрения. Это все, чего я хотела от вас. Но вы никогда не раскошеливались на такую малость, даже сегодня.
– Но ведь я всегда вас одобрял, Натали.
– Никогда вы меня не одобряли.
Он глубоко вздохнул.
– Простите меня за то, что я был нетерпеливым, вам нужно время, чтобы пережить потерю Бретта. Я глубоко сожалею об этом.
– Я горевала о Райне, а не о Бретте. Мой муж сам загубил мою любовь к нему, от нее ничего не осталось.
– Но откуда же я мог знать? Вы никогда не показывали виду. Я и не предполагал, что вы разочарованы в своем замужестве.
– Зачем выносить сор из избы?
Дамиан прищурился.
– А как бы вы себя повели, если б я докладывал вам об изменах Бретга? Да вы бы просто меня возненавидели!
– Да, и это разрушило бы вашу дружбу, – съехидничала Натали.
Она увернулась от него и подошла к лестнице. Его замечания причиняли ей боль, ранили психику. Глубоко притаившееся чувство неполноценности терзало ее.
Дамиан последовал за ней:
– Почему вы решили, что я был для него ширмой?
– Потому, что я знаю.
– Приведите пример.
– Вы попали впросак на похоронах. – Она остановилась на лестничной площадке и посмотрела прямо ему в лицо. – Женщина, которая была с вами и с Бреттом в те выходные дни... официально считалась вашей дамой, а на самом деле она была с Бреттом.
– Нет, она была со мной, – возразил Дамиан.
– Я благодарна вам за то, что вы берете вину на себя. Если эта интрижка связана со смертью моего сына и мужа, то...
– Натали, я клянусь перед Богом, что эта женщина была со мной. Я пригласил ее и привез в горы. Она находилась в моей палатке, Бретт и Райн спали в другой.
Натали горестно покачала головой.
– У вас не сходятся концы с концами. Отчего же она так рыдала на похоронах? А вы к ней даже не подошли, не пытались ее утешить.
– Я не отходил от вас, – страстно произнес Дамиан. – Она для меня ничего не значила. Ей хотелось весело провести время, и я пригласил ее, чтобы нас было четверо, а не трое. Я ведь не знал, что вы нездоровы и не сможете принять участие. Мы с ней уже были в горах, когда Бретт прибыл без вас.
Правда ли это? Может быть, она сама ошибалась? Каким образом Райн оказался на краю пропасти? Почему Бретт не следил за ним? Райн был послушным мальчиком, навряд ли он убежал туда без разрешения отца.
