Настоящий - [95]

Я помню, как он был горд во время боя, принимая каждый удар. Как ему должно было быть больно не отбиваться! Это все, что Реми умеет. В глубине души он боец. Даже в его глазах я видела его ярость. Он едва может контролировать себя, когда его провоцируют, и он сдерживался, когда ему делали больно, таким образом, только ради меня. Ради моей сестры.

Что-то щелкает у меня в голове, и мое сердце вздувается, пока мне не начинает казаться, будто я тресну от боли и эмоций. На меня нахлынули мысли о ночи, когда я впервые увидела этого мужчину. Сверкающие голубые глаза, золотистый загар, колючие черные волосы, игривое лицо и мужское тело.

− Твое имя, − зарычал он, тяжело дыша, смотря на меня дикими глазами.

− Э−э, Брук.

− Брук как? − сразу выдал он, его ноздри раздулись.

Дрожащими попытками я освободила свою руку и с ужасом взглянула на Мел, которая пришла за ним, широко распахнув глаза.

− Брук Дюма, − сказала она, а затем с радостью выпалила мой номер телефона. К моему огорчению. Его губы изогнулись, и он снова встретился со мной взглядом.

− Брук Дюма,− Он, как будто, трахал моё имя прямо передо мной. И прямо перед Мел. Он сделал шаг вперёд, и его влажные руки скользнули к задней части моей шеи. − Брук, − мягко произнёс он, многозначительно улыбаясь мне в губы. − Меня зовут Ремингтон".

О, боже, я знала, что моя жизнь изменится. Я только не представляла насколько.

Я. Люблю. Этого. Мужчину.

Да, с этим человеком будет трудно, и к тому же он биполярный.

Он сильный и гордый, и я не ожидаю, что он будет умолять меня.

Но даже при том, что он, вероятно, не будет просить меня вернуться, он, в конце-концов, также и не говорит мне просить прощения за то, что была дерьмом и бросила его в больнице.

Чувство первого настоящего ощущения радости за несколько недель разворачивается в моем желудке. Я бросаю взгляд на адрес отеля, написанный на карточке, и мои внутренности зашевелились от предвкушения.

Он хочет быть моим по-настоящему, а не просто приключением. Даже, когда он станет самым настоящим в моей жизни, я знаю, это все еще будет приключением. Потому, что это он. Захватывающий прыжок на веревке… свободное падение… Круглый год у меня Олимпийские испытания… вот на что похожа моя влюбленность в него. Интересно то, что, когда он становится темным… на это будет похоже… вся напористость, заносы и рассуждения с ним.

И вдруг, это все, о чем я могу думать.

И вдруг, все, что останавливает меня побежать к нему − это мое больное колено.

Я хочу работу, которую он может предложить.

Я хочу быть со своим большим, сумасшедшим, сексуальным зверем, и я ни перед кем не буду за это извиняться. Он биполярный, и я без ума от него.

Он никогда не говорил, что любит меня. Но он вернулся за мной. Он вернул мне мою сестру. Он пожертвовал своим богатством, своим боем, пролежал без сознания на больничной койке. Из-за меня.

− Нора, я собираюсь позвонить маме и папе, так что ты сможешь провести с ними время. Как ты на это смотришь?

− Хорошо, Брук, я думала о том, что ты мне говорила, и я хочу закончить колледж.

И тут вмешивается Мел.

− Оу, ура! Нора, в колледже куча классных парней, девочка! Это то, что ты определенно не захочешь упустить, − добавляет она в полном возбуждении, все еще вся в поту и с красным лицом от нашей пробежки.

Плюхаясь рядом с Норой, я говорю ей:

− Дело в том, что некоторое время меня может не быть поблизости. Моя новая работа требует разъездов.

− Новая работа? − интересуется Мелани, нахмурившись. − Выкладывай, Бруки! − угрожающе говорит она.

− Мел. Я собираюсь получить работу, которую хочу с человеком, в ком я нуждаюсь, − признаюсь я.

− Ты имеешь в виду, что собираешься вернуть человека, в ком ты нуждаешься, с работой, которую ты хочешь, − поправляет она.

− Какая разница! − смеюсь я, бросая в нее карточкой. − Я собираюсь вернуть свою работу.

− С Ремингтоном? − спрашивает Нора.

− Нора, твоя сестра, не смотря на то, что не относится к тому типу, что так низко опускается, по уши влюблена в этого парня. А он ухаживал за ней в течение нескольких месяцев, − говорит ей Мел, протягивая мне карточку.

Мы оба ждем ее реакции, и она удивленно открывает рот, указывая на себя.

− Ох. Вы думали, что я…? Я не говорила, что Ремингтон желал меня. Я сказала, что Ремингтон очень горяч, но я говорила о Пите.

− Пит! − смеюсь я в восторге и с облегчением, снова сжимая ее в своих объятиях. − О, Педро такой замечательный парень. Если я вернусь на работу, я думаю, вы увидитесь.

− Брук, я осознаю, что всегда была немного слишком… романтичной, но то, что он сделал, − говорит она мне с серьезными глазами. − Ремингтон, я имею в виду… Брук, я никогда в жизни не видела, чтобы мужчина за кого-то так дрался.

Закрыв глаза, я киваю, удерживая руку на ее плече, пока визжит Мелани,

− Сэндвич! − и подходит, чтобы обнять меня с другой стороны. Они обе почти убивают меня своей любовью.

− Ты часто будешь меня приглашать? − Мел шепчет мне в ухо, отодвигаясь.

− Вас обеих, − обещаю я. Даже, если мне придется сильно экономить, чтобы устроить это.

Тридцать шесть часов спустя я оставила Нору с родителями, и они продолжают спрашивать ее о тех крокодилах. Теперь бедной Норе придется заплатить за все свое вранье, когда ее спрашивают о Индийской культуре, Эйфелевой башне, и о работах.