Настоящие мальчики. Как спасти наших сыновей от мифов о мальчишестве - [23]

В целом, исследование показало, что матери редко "зеркалят" негативные чувства детей, а мамы мальчиков более других сопротивляются признанию негативных эмоций у детей. Ког да девочки "не в духе", матери отвечают на их эмоции только в 22% случаев, но когда мальчики демонстрируют негативные чувства, они вообще их игнорируют. Хэвилэнд и Малатеста пришли к выводу, что когда мамы замечают в мальчиках сильную эмоциональность, многие из них начинают бояться, что у их сыновей несбалансированная и нездоровая психика. Чтобы успокоить сыновей, многие матери, часто не отдавая себе в том отчета, предпринимают действия, подавляющие способность мальчиков выражать свои эмоции.

Хотя разница в том, как матери отвечают на эмоции мальчиков и девочек, поразительна, я считаю очень важным верно интерпретировать это открытие. По моему мнению, матери в исследовании не были безразличны или бесчувственны к эмоциями своих сыновей. Они не пренебрегали их болью. Наоборот, эти матери, основываясь на бытующих в культуре представлениях о мальчиках и маскулинности, поступали так, как считали лучшим для мальчиков, это была спонтанная реакция на дистресс[2] у мальчиков. Они пытались смягчить эмоции мальчиков не от бессердечия или невнимания, а из сострадания, потому что они любят своих сыновей и хотят видеть их счастливыми и удовлетворенными. Вовсе не бесчувственные или небрежные, эти матери боялись того, что, если дать мальчику выражать слишком часто гнев, боль или уязвимость, он каким-то образом может стать менее "настоящим", полноценными мальчиком, удовлетворяющим жестким требованиям нашего общества.

Профессора Хэвилэнд и Малатеста также исследовали, как матери реагируют на выражение удивления и особого интереса у детей. Здесь матери чаще "зеркалили" чувства своих сыновей, делая в ответ удивленные и заинтересованные лица. Так, когда мальчик поднимал от удивления брови, мама делала то же самое. Когда он проявлял интерес, она поступала так же. Иными словами, она не добавляла дополнительных стимулов, сохраняя ситуацию комфортно нейтральной. И наоборот, в ответ на выражение удивления и интереса у девочек мамы не просто копировали своих дочерей. Мамы дополняли это приятной стимуляцией, расширяя способности девочек проживать эмоции и углубляя их эмоциональную отзывчивость. И снова ученые рассматривают эту разницу не как материнское пренебрежение к мальчикам, а как старания матерей как можно дольше удерживать мальчиков в состоянии довольства. Иными словами, подобно тому, как матери игнорировали озабоченные лица мальчиков в надежде, что они его "переживут" и успокоятся, матери старались точно копировать удивление и интерес, чтобы не подтолкнуть их к более болезненным эмоциям, как то озабоченность, печаль или страх.

Но, с моей точки зрения, поощряя мальчиков жить в этом "лимитированном" удовлетворении, матери (не подозревая о том) в действительности искусственно сужают их внутренний эмоциональный опыт и учат, что испытывать определенные эмоции - излишне и недопустимо. Подавляя яркие проявления уязвимых чувств, матери посылают сыновьям завуалированный сигнал, что демонстрировать эти чувства - стыдно и опасно, что эти чувства могут повлиять на их отношения. Безо всякой задней мысли, матери подталкивают сыновей на этот путь, неосознанно подгоняя широкий спектр испытываемых мальчиками эмоций под узкий репертуар "мужских" переживаний - это еще одно ограничение, накладываемое полом.

Это особенно печально, если учесть результаты моего исследования, которые показывают: то, в чем "настоящие" мальчики, в действительности, нуждаются - и что матери искренне котят им дать - это полное и безусловное принятие и осознание всего спектра чувств. В идеале, когда мама видит, что ее кроха сын выглядит несчастным, она должна просто нежно посмотреть ему в глаза, обнять его и спросить: "Что такое? У тебя все в порядке? Ты устал, так ведь?" Такое выражение любви и сочувствия - это то, что большинство мальчиков (как и большинство девочек) хотели бы увидеть, когда они растеряны или испуганы.

К сожалению, исследование показывает, что подавление эмоций у мальчиков продолжается все детство. Например, матери не только позволяют девочкам демонстрировать разные типы эмоций в детстве, но и когда эти девочки подрастают, матери больше общаются с ними, нежели с мальчиками. Лесли Броуди из Бостонского университета, обобщив результаты разных исследований, показала, что матери не просто больше разговаривают с дочерьми о чувствах, но и сами показывают им большее количество разнообразных эмоцией. Матери, разговаривая с дочерьми активнее (по сравнению с сыновьями) задействуют мимику, и это помогает им обеим развивать свои навыки распознавания чужого эмоционального состояния. Но с сыновьями, пишет Броуди, вероятно, с тем, чтобы нейтрализовать более интенсивные эмоции мальчиков (такие, как гнев или раздражительность), матери ведут себя сдержанно, отвечают менее эмоционально. Броуди объясняет, что это целый комплекс признаков, призванный утверждать "социальный стереотип, согласно которому девочкам следует быть более эмоциональными, а мальчикам - сдержанными".