Настоящая радуга - [3]

Когда книга Марко Поло вышла в свет, современники отнеслись к ней как к собранию чудесных сказок. Они скорее были склонны поверить в людей с собачьими головами и в сирен, чем в точные и подробные рассказы о Китае и странах Южных морей. Одним из немногих читателей, поверивших Марко Поло, был Христофор Колумб. Принадлежавшая ему книга Марко Поло, которая хранится сейчас в Севилье, несет на нолях многочисленные пометки Колумба: открыватель Америки читал ее не как сборник сказок, а как руководство к действию, как справочник.

Прошло более ста лет, прежде чем еще один средневековый путешественник, также венецианец (Венеция была крупнейшей торговой державой средневековой Европы), Николо ди Конти, вновь побывал в Бирме. Ди Конти жил в Дамаске и примерно в 1420 году отправился в путешествие на Восток. Известно, что он побывал в Южном Китае, на Суматре и на Яве, посетил Негу и Тенассерим — южную оконечность Бирмы. Ди Конти вернулся домой в 1444 году и покаялся в том, что вынужден был ради спасения жизни отречься от христианства. Римский папа даровал венецианцу прощение при условии, что тот продиктует свои воспоминания папскому секретарю. Наступало время великих географических открытий, и папский престол не скрывал своего интереса к дальним землям. Росла цена на информацию — через полстолетия Колумб отправится на поиски Индии на запад, через Атлантический океан, а Васко да Гама — на восток, через океан Индийский.

Николо ди Конти многое видел в Бирме. После того как он побывал в Пегу и Тенассериме — в монских провинциях, он пересек Бенгальский залив и высадился на западной оконечности Бирмы, в Аракане. Оттуда, преодолев горные перевалы, он добрался до города, превышавшего прочие размерами и богатством, до столицы собственно Бирмы — Авы. Николо ди Конти рассказал о том, что бирманцы покрывают тело от колен до пояса татуировкой (обычай этот сохранялся до самого последнего времени), и описал знаменитого белого слона — обязательную принадлежность царского двора в Бирме и Сиаме. Белый слон венецианца разочаровал: он был пыльного цвета с розовыми глазами. В Пегу Николо ди Копти провел четыре месяца, описал торговлю и обычаи.

А третьим европейцем, писавшим о Бирме, был русский Афанасий Никитин, купец из Твери. Афанасий Никитин известен как первый русский путешественник по Индии, юг которой он подробно описал в достоверных записках. Никитина интересовала торговля, и потому при описании каждого города он сообщает, что там растет, чем там торгуют. В числе прочих городов Никитин рассказал и о Пегу; он характеризует его как большой порт, торговля которого находится в руках индийцев. Вряд ли Никитин сам посетил Бирму, вернее всего, он слышал о ней от других купцов.

На рубеже XV–XVI веков в Бирме побывали итальянские купцы ди Санто Стефанно, который провел и Пегу полтора года, и Лодовико ди Вартема, получивший даже аудиенцию у короля монов. Разумеется, в те же годы Бирму посетило и еще немало итальянских купцов, но они не оставили никаких документов о своих странствиях.

Если ранние путешественники добирались до Бирмы и Индии на свой страх и риск на попутных арабских судах и надеяться им приходилось лишь на собственную удачу и доброе отношение местных царей и купцов, то португальцы пришли в Азию с мечом в руке. Они нашли морской путь вокруг Африки, по которому плыли отлично вооруженные корабли, устанавливавшие свое право на монопольную торговлю при помощи пушек. Португальцы рвались к островам пряностей, лежавшим на востоке, в Малайском архипелаге, а на пути к цели устраивали базы, жгли, грабили, убивали, неся перед собой знамя христианства — моральное оправдание всем преступлениям, ибо совершались они во имя истинного бога против закосневших в грехе язычников.

Вскоре первые португальцы появились и в Бирме, в южных ее областях. Бирма не входила в сферу первое степенных интересов португальцев: в ней не было пряностей и порты ее находились несколько в стороне от основных путей, по которым португальцы рвались к заветным островам. И хотя португальский конкистадор адмирал Албукерки послал официальную миссию в Пегу, однако никаких дальнейших шагов в этом направлении не последовало. Поэтому те португальцы, которые появлялись в Бирме, приходили туда не как завоеватели, а как самостоятельные торговцы и искатели приключений.

У португальцев были мушкеты и пушки — вещи остродефицитные в войнах, которые вели между собой азиатские монархи. И не удивительно, что бирманские короли и правители соседних стран охотно, нанимали португальцев на службу. Известен случай, когда бирманский король Табиншветхи включил в свою армию португальский отряд в семьсот человек; в армии его противников в 1541 году также был португальский отряд. А в 1548 году португальский отряд участвовал в бирманском походе на столицу Сиама Аютию, однако взять город бирманская армия не смогла, потому что защищал его другой португальский отряд.

Некоторые из этих наемников оставили свои записки о Бирме и сопредельных странах. Сохранились и записки католических миссионеров, которые появлялись всюду, куда приходил португальский солдат. Однако в Бирме никаких успехов не удалось добиться ни тем, ни другим. Солдаты не могли рассчитывать на большее, нежели награды от бирманского короля, — армия его была слишком сильна, чтобы португальцы могли с ней справиться, — а миссионеры без помощи солдат не могли обратить буддистов Бирмы в христианскую веру.