Наследство Рэчел Хауэлз - [2]

— Думаю, каждый решает для себя, — сказал я. — Новые возможности всегда ходят рука об руку с риском.

— Это, конечно, так, но я все же сожалею, что Месгрейв скончался столь скоропостижно и лишился шанса обзавестись наследником, — задумчиво продолжал Холмс. — А заодно и удовольствия оставить ему наследство. Да и что такое вообще «случайная перестрелка»? Наша пресса могла бы выражаться определеннее. Впрочем, коронера этот случай не заинтересовал. Если только не вмешается судьба и меня не привлекут к этому делу, значит, придется просто сказать последнее «здравствуй и прощай» моему старому университетскому товарищу и давнему клиенту.

Судьба все-таки вмешалась, но лишь спустя два месяца, — в лице своей посланницы Атропос[2]. Богиня явилась к нам в личине нашей домовладелицы и несла в руках поднос с утренней почтой — письмами с просьбами о приеме, медицинского характера для меня и криминально-уголовного — для Холмса. Она постучалась к нам в дверь так тихо и нежно, что мы даже не заметили, как она вошла в комнату. Богиня не предостерегла нас, не предупредила, что вскоре произойдут удивительные события, едва не свершится злодейское преступление и воздастся кара за ужасающее преступление прошлого. Никак не ожидал я и того, что мне снова доведется стать свидетелем блистательной работы интеллекта моего друга, отточенного применения им метода дедукции, умения наблюдать и делать верные выводы, придумывать и проверять на прочность теории до тех пор, пока правда не засияет так же ярко, как золотая пыль в лотке старателя.

Десять дней назад нам с Шерлоком Холмсом нанес визит влиятельный лондонский издатель Гаррисон Больт. Как он указал в своем письме ранее, ему хотелось бы проконсультироваться с Холмсом по поводу одной проблемы, связанной с его компанией. Холмс счел, что я, как его летописец, могу ему пригодиться, и попросил меня присутствовать при этой встрече, несмотря на то что в то время у меня было довольно много пациентов. Мы знали этого издателя — проницательного, похожего на ученого джентльмена, — правда, давно с ним не встречались. После расследования одного из давних дел я встречался с Больтом, чтобы обсудить условия публикации своих заметок. Помнится, он предложил мне на редкость невыгодные условия, и, признаюсь, это меня весьма расстроило. Впрочем, горевал я недолго — вскоре книга вышла, и публика приняла ее очень тепло, что было особенно приятно и заметно на фоне отношения ко мне скаредного мистера Больта. Несмотря на то что книга переиздавалась несколько раз, принеся фирме мистера Больта хороший доход, мне он выплатил лишь скромную первоначально оговоренную сумму и ни пенни больше. Разумеется, после этого я перешел к другому, более щедрому издателю. Но сделка есть сделка, и ни Холмс, ни я никогда не позволяли себе выказывать какое-либо недовольство или критику в отношении Гаррисона Больта. Исключением можно считать лишь случаи, когда он просил меня написать предисловие к очередному переизданию книги. Тогда я с чистой совестью, честно, искренне и прямо говорил ему нет. Когда Гаррисон появился у нас на Бейкер-стрит, мы поприветствовали его весьма радушно и устроили с максимальным удобством, какое позволяли скромные условия нашего жилища.

— Счастлив вновь вас видеть, мистер Холмс, и, конечно, вас, доктор Ватсон, — сказал наш посетитель, усаживаясь в кресло.

— Взаимно, — приветливо откликнулся мой друг. — А мы только вчера вечером обсуждали, как литературное приложение «Таймс» влияет на прибыли издательских домов вроде вашего и на писателей вроде доктора Ватсона, обеспечивающих вас доходами.

— Ну, появление таких приложений, несомненно, вносит новый элемент в уравнение, — с сухой улыбкой ответил Гаррисон Больт, — и эффект от этого почувствует на себе весь мир. Недавно в нашей компании произошел удивительный случай, в котором чувствуется влияние также и других стран. Думаю, вас это дело заинтересует.

Мы с Холмсом придвинулись поближе, и оба замешкались, пытаясь подобрать слова, которые подвигнут Больта на дальнейший рассказ.

— Как мне кажется, — продолжил издатель, — вас это дело касается напрямую.

— С чего бы это? — поинтересовался Холмс, отложив в сторону трубку.

— В прошлом у меня в компании начальником одного из отделов работал некий мистер Месгрейв, — объяснил магнат. — Несколько лет назад он умер.

— Как?

— Смерть произошла по естественным причинам.

— Что он был за человек?

— Добросовестный, верующий, но в остальном ничем не примечательный. Я бы о нем и не вспомнил, если бы месяц назад на почтовый адрес нашей компании не пришло адресованное ему письмо. Я захватил его с собой. — Гаррисон передал Шерлоку Холмсу конверт, выглядевший следующим образом:

— Как видите, письмо адресовано не Ньюману, а Норману Месгрейву. Других Месгрейвов, кроме Ньюмана, у нас никогда не было, потому я и решил, что письмо предназначалось именно ему. Письмо зарегистрировали в приемной. На нем был канадский штемпель, пометка «Confl films» и слова «Report Sy» в левом верхнем углу, там, где обычно указывают обратный адрес. Отправитель указан не был. После непродолжительных уговоров почтальон согласился оставить конверт нам.