Наследство разрушительницы - [11]

– Если предположить, что ты найдешь захоронение именно в том месте, на которое указывает рукопись этого вавилонского царя, как ты докажешь, что оно принадлежит именно этой женщине? – усмехнулся Игорь. – Как? Именно ей, а не иудейскому вельможе, не римскому консулу и не греческому военачальнику?

– Я ничего не собираюсь доказывать. В рукописи Сабиума указано точное место захоронения этой женщины. Если в этом месте я найду захоронение соответствующей древности, мне этого будет достаточно.

«А другим?» – хотел крикнуть Игорь, но сдержался, приняв решение закончить на этом неприятный разговор. Красные пятна, появившиеся на щеках отца, ему чрезвычайно не нравились.

– Давай закончим этот разговор, папа, – миролюбиво произнес он. – Пусть каждый из нас останется при своем мнении. А время нас рассудит.

Профессор покачал головой так, что было непонятно, согласился он с сыном или нет.

– В принципе, ты прав, – сказал профессор, садясь в кресло и кивая Игорю на соседнее. – Я думаю также, как ты. Конечно, мне никого ни в чем не убедить. Но… Видишь ли…

Профессор замолчал. У Игоря вдруг мелькнула шальная мысль: уж не решил ли отец просто съездить в Израиль за государственный счет? Нет, до такого профессор Парусников не опустится. Здесь что-то посерьезней. Отец явно обдумывает, стоит ли делиться с ним какой-то информацией. Что у него на душе?

– Я согласился на эту экспедицию, – начал профессор, не торопясь, словно обдумывая каждое слово, – потому что надеюсь не просто обнаружить захоронение. Здесь нечто большее.

Профессор замолчал и нервным движением расстегнул рукава рубашки, словно ему жали манжеты. Игорь молча смотрел на отца, ожидая продолжения.

– На полях рукописи Сабиума есть значки, которые наши коллеги всегда считали орнаментом. И я, признаюсь, долгое время думал так же, – глаза профессора смотрели на Игоря твердо и осмысленно. – Но я обратил внимание, что символы повторяются, причем в какой-то странной последовательности.

– Шифр? – спросил Игорь, ощущая привычное чувство азарта, которое охватывает любого исследователя, столкнувшегося с тайной.

Профессор кивнул.

«Вот это да! – подумал Игорь. – Когда жил этот царь Сабиум? Веке в девятнадцатом до нашей эры. Значит, шифр, возраст которого четыре тысячи лет? Круто!»

– Ты его расшифровал, папа? – спросил Игорь, почему-то переходя на шепот.

Профессор откинул голову назад и улыбнулся широко, как будто собирался поведать о большой победе.

– Не до конца, – сказал он и поднял вверх указательный палец. – Но я задал себе вопрос, почему мудрый царь Сабиум часть информации сообщает открыто, а часть кодирует? И я понял. Он сообщает только то, что не вызывает у него сомнений. Само по себе наличие захоронения. И его расположение. Все то, что он относит к непроверенной информации, он закрывает шифром.

Профессор бросил на сына взгляд победителя. Но Игорю уже было не до спора.

– Ты говоришь, что частично расшифровал орнамент. Ты можешь хоть что-то сказать, о чем там говорится?

Профессор кивнул.

– Кое-что могу. Очень немного. Там говорится о каком-то наследстве этой женщины, которое не поддается ни тлению, ни распаду и останется с ней навсегда.

Игорь встал с кресла и зашагал по комнате. Размышляя, он предпочитал ходить и даже подводил под это научную базу, утверждая, что движение разгоняет кровь, а значит, способствует лучшему питанию мозга.

– И что это значит, по-твоему?

Он остановился перед отцом и смерил его грозным взглядом. Профессор втянул голову в плечи и развел руками, отчего стал похож на гнома из сказки о Белоснежке.

«Он окажется прав, – подумал Игорь. – Этот романтик и фантазер, а не я, стоящий двумя ногами на грешной земле».

– Не знаю. Понятия не имею, о каком нетленном наследстве может идти речь, и потому хочу найти ее захоронение и вскрыть его.

– Ты надеешься найти там нечто большее, чем прах, остатки костей и не тронутые тлением ниточки и черепки?

В голосе Игоря прозвучала ирония, которую профессор счел неуместной.

– Что ты надеешься там найти, папа? – продолжил Игорь. Какое наследство? Что может не поддаваться тлению? Драгоценные камни? Золото? Нет, этим ты никого не убедишь. Значит, что-то другое. Но что именно?

Под пристальным взглядом сына профессор как-то съежился.

– Не знаю, Игорь. Пока не могу даже предположить. Может быть, там какая-то рукопись, которая сохранилась в замкнутом пространстве. Или минерал, который нам неизвестен. Вещество, которое мы не научились синтезировать. Чертеж двигателя для полетов к звездам? Там может быть все, что угодно. Но что-то там есть. То, что рукопись Сабиума называет «наследством».

– И об этом ты, конечно, ничего не сказал коллегам? – догадался Игорь. – Ни российским, ни израильским.

Профессор, словно школьник, разбивший окно футбольным мячом, пожал плечами и тяжело вздохнул.

– Но почему? – вскричал Игорь и тут же предположил: – Ты испугался, что из-за этой информации израильтяне отменят разрешение на экспедицию?

– Нет! – Профессор вскинул голову и повторил: – Нет. Я просто подумал, что лишняя информация может привлечь к экспедиции ненужное внимание.

– Чье внимание? – не понял Игорь. – Прессы?