Наследство Куинн - [17]
Гейбриел благодарно улыбнулся: он оценил такт своей собеседницы.
— Эльвира была сестрой моего дедушки.
— Вот оно что… А почему Эльвира не завещала свое состояние вашему отцу? Ох, ради Бога простите! Я задаю бестактные вопросы. Ведь ваш отец…
— Да, его уже нет. Кстати, я разрешил вам задавать любые вопросы, так что не надо извиняться. Что же касается наследства тетушки, то Эльвира кое-что оставила моей матери. Не знаю, почему она решила выбрать меня основным наследником. Мы ведь так редко встречались. Жаль. По-моему, старушка была очень милым и добрым человеком.
— Вы правы. И мне она показалась именно такой. Хотя и не без чудачеств…
Гейбриел слегка улыбнулся. Затем встал и привычно насмешливым тоном спросил:
— Ну и как? Я прошел проверку?
— Прошли, — задумчиво ответила Куинн, поднимаясь с кресла. — Но это ни в коей мере не снимает с вас ответственности за кота.
Маклейш, все это время спокойно дремавший около камина, привстал на мягких лапах, потянулся, выгнув спину, и сладко зевнул. И Куинн вдруг почувствовала, что ее тоже начинает одолевать неудержимая зевота. Разговор с Гейбриелом получился длинным и утомительным.
— Пойдемте, — сказала она, — я провожу вас в гостиную.
— У вас найдется лишняя зубная щетка?
— В аптечке.
— А душем вы пользуетесь утром и вечером?
— Простите, что это за вопрос?
— Вполне естественный. Согласитесь, что если мы решили жить в одном доме, то должны обсудить все детали и точно обо всем договориться. Ну, например, кто будет ходить в булочную, сдавать белье в прачечную?
— Не торопитесь, Гейбриел. Мы еще успеем договориться.
Куинн открыла дверь в гостиную и пропустила Хантера вперед, а затем включила свет.
— Бр-р, как здесь холодно! — воскликнул Гейбриел.
— Я включу отопление. К утру, когда вы будете здесь завтракать, станет теплее. А теперь прошу сюда.
Они вернулись в коридор и остановились у закрытой двери.
— Это комната для гостей. Здесь вы будете ночевать.
Вспыхнул свет. В небольшой, но очень уютной комнате у стены стояла широкая низкая тахта, у окна — стол, а в углу — мягкое кресло. Пол был покрыт толстым мягким ковром.
— Прекрасно! — одобрил Хантер. — Но здесь тоже не так уж тепло. Насколько я понимаю, греть меня ночью вы не собираетесь?
— Греть?! Я могу вас огреть. И сейчас принесу кочергу. Вы этого добиваетесь?
— Да нет же! Я просто так спросил. Это шутка!
— Шутки ваши дурацкие. Вы неисправимы!
— Ну не сердитесь! Простите!
— Спокойной ночи!
— Приятных сновидений!
Уже лежа в постели в спальне, Куинн слышала, как Гейбриел кашлял и, ворочаясь, заставлял скрипеть под собой не слишком новую тахту.
Куинн проснулась с ощущением непонятной тревоги. Спала она плохо. Все время мучили какие-то страшные сны. К тому же дождь стучал в оконное стекло и доносились отдаленные раскаты грома утихавшей грозы. Но не погода, как ей казалось, была причиной ее беспокойства.
В доме спал чужой человек, почти незнакомый мужчина. Он совершенно неожиданно ворвался в ее жизнь, нарушив давно заведенный порядок и покой. В последнее время жизнь ее была не слишком веселой, но, безусловно, спокойной. Появление Гейбриела принесло тревогу и смятение. А главное, она ни на минуту не могла изгнать его из своих мыслей. Он вторгался туда, не спрашивая позволения. Черт бы его побрал!
Надев пижаму, Куинн вышла в коридор. Проходя мимо комнаты Гейбриела, она на мгновение остановилась и прислушалась. За дверью было необыкновенно тихо. Не доносилось ни храпа, которым ночью Хантер сотрясал весь дом, ни даже сопения. Это показалось Куинн странным. Может быть, он молится? Но эта картина показалась ей неправдоподобной, и она даже хихикнула, представив себе Гейбриела на коленях, хотя бы и перед Богом.
Постояв пару минут в нерешительности перед дверью, она на цыпочках направилась в ванную. И в то же мгновение споткнулась обо что-то мягкое, теплое и, несомненно, живое. Из-под ее ног раздался истошный вопль Маклейша, которому Куинн нечаянно наступила на хвост. Когти и острые зубы кота впились в ее ногу. От острой боли у нее потемнело в глазах, и дом огласился пронзительным женским визгом.
Чуть погодя из-за двери, перекрывая все звуки, прогремел бас Хантера:
— Черт побери, что здесь происходит?!
Гейбриел стоял в дверях, держа в руке настольную лампу. Чтобы прикрыть наготу, он набросил на себя простыню, из-под которой виднелись его стройные мускулистые ноги. Яркий свет заставил Куинн на секунду зажмуриться, а кота — выпустить ногу хозяйки дома и шмыгнуть в гостиную.
— Чему я обязан столь неожиданным визитом? — изысканно вежливым тоном спросил Гейбриел, окинув, однако, Куинн довольно недвусмысленным взглядом.
И действительно, как объяснить, что привело молодую женщину ночью к двери спящего мужчины?
— Я… я… не хотела вас разбудить, — запинаясь, пролепетала Куинн, почувствовав, как кровь бросилась ей в лицо.
Гейбриел отступил в глубь комнаты и опустился на тахту. Правая бровь его удивленно поползла наверх. Несколько секунд он молчал. Потом поднял глаза на Куинн и похлопал ладонью по матрацу, совершенно определенно приглашая девушку сесть рядом с ним.
Куинн продолжала неподвижно стоять посреди коридора. В ней закипало негодование. Неужели она дала повод этому человеку подумать, что…
Всепоглощающая страсть бросает героев этого романа в объятия друг друга. Казалось бы, что может помешать счастью обаятельной молодой учительницы и хозяина пансиона, на долю которого выпало немало трудностей? Некая семейная тайна, которая обоим причиняет страдания. Оскорбленное мужское самолюбие и женская гордость не позволяют влюбленным поступиться своими принципами. И все-таки решительный шаг сделан…
У многих народов мира есть сказка о том, как прекрасный принц и прекрасная девушка влюбились, зная друг друга лишь по портретам. Влюбленных разделяют не только огромные расстояния и социальная пропасть, но и злые чародеи, чудовища и драконы. Только все они бессильны против любви и благородства.Старинный сюжет актуален и в сегодняшний день со всеми его далеко не сказочными реалиями, однако волшебный свет сказки вовсе не тускнеет, потому что чудо любви, как и встарь, обязательно сильнее зла.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодая актриса Барбара Молик, дочь известного в свое время в Польше актера, увезшего ее в Париж, начинает успешную карьеру в театре на Елисейских полях. Неожиданно она получает приглашение в Голливуд. Столь заманчивое предложение, однако, заставляет Барбару решать сразу несколько сугубо личных проблем.Судьба в лице кинорежиссера Айка Шарона, снимающего фильм с ее участием, посылает ей поистине драматические испытания: либо потерять все, либо обрести жизнь, полную счастья и любви.
Ощущение Рая не покидает героев романа во время их путешествия по Средиземноморскому побережью — прекрасным местам, созданным для счастья и любви. Изумрудное море, золотые пляжи, голубое небо. Рядом с растерянной девушкой, обманутой любимым, ее спаситель — красивый, богатый, нежный мужчина. Так можно ли в таком Раю не возродиться для новой любви, не понять, что прошлое было лишь глупой ошибкой? И все же на пути к счастью возникают преграды, которые обоим героям приходится преодолеть.Для широкого круга читателей.
Все началось с нелепой случайности. Именно случайности и разбивают в осколки то, что кажется нерушимым. В тот зимний вечер человек, которого я любила и с которым прожила двадцать с лишним лет, выбросил меня из своей жизни. Вышвырнул так небрежно и не задумываясь, как будто я была отслужившим половичком: о него еще можно было бы вытирать ноги, но в новый интерьер он никак не вписывается…И я осталась совсем одна…
Во время путешествия англичанка Венеция Гамильтон знакомится при неожиданных обстоятельствах с испанским аристократом доном Андре. Между ними вспыхивает непреодолимая страсть. По традиции аристократ должен жениться на женщине своего круга. Но независимость и трудолюбие скромной учительницы английского языка настолько увлекают дона Андре, что он решает нарушить вековые устои.