Наследники Зодчих Теней - [13]

Ступени закончились, и Гарри медленно, осторожно поставил ногу на невидимый пол. Непроглядный мрак давил со всех сторон, как толща воды, в такт шагам еле слышно звенело и похрустывало мелкое крошево тонких, стеклянных звуков, словно падали в темноту и разбивались замерзшие капельки воды.

Внезапно свет на конце палочки замерцал и погас, как задутая свеча. Поттер несколько раз пробормотал заклинание, но безуспешно. Перед его глазами заплясали цветные пятна, мозг, лишенный главного источника информации – зрения, начинал видеть несуществующее, генерировать фантомы...

До слуха донесся чистый, но негромкий звон, будто совсем рядом кто-то тихонько постукивал ножом по хрустальному бокалу. Раз, два, три... Двенадцать.

- Что, часы бьют полдень?.. - почти не слыша себя, проговорил Гарри, все же не потерявший присутствия духа.

- Нет, человечек. Полночь, - неожиданно прошептал щекочущий женский голос, идущий сразу отовсюду.

- Полночь? Какой ночи? Чьей?

- Полночь исполнения твоих желаний, - прошелестело вновь.

Поттер остановился.

- Откуда вам знать, чего я желаю? Кто вы? Покажитесь!

Тихий смех - и никакого ответа.

- Вы очень мило смеетесь. Но все же я предпочитаю видеть, с кем разговариваю.

- Это совершенно неважно, - отзывается голос.

- Что именно?

- Все эти твои слова... Ты ведь догадываешься, кто я?

- Возможно...

Гарри напряженно вслушивался в наплывающие раскаты оглушающей тишины, нарушаемую только звуком его собственного дыхания. То ли темнота вокруг истончилась, то ли его глаза адаптировались к непроглядной черноте, но он внезапно, скачком, вдруг увидел. Мрак, плывущий со всех сторон, как вода, обтекал его сплошным потоком, обволакивал подобно длинным морским водорослям, свивался в кольца, ласково захлестывая петли вокруг рук и ног. Миниатюрные смерчи скользили по дышащей поверхности, настойчиво и жадно тянулись к нему, и снова исчезали, растекаясь в разные стороны. Уже наяву, а не во сне, он стоял в центре мерно вращающегося водоворота мрака. Забыв всякий страх, юноша черпал его целыми пригоршнями и зачарованно, отстраненно любовался, пропуская упругие, покалывающие руки струи сквозь пальцы, как песок. Поттер стоял, ловя ладонями игривые ручейки тьмы, а тьма лишь неторопливо ускользала и колыхалась вокруг, как беспокойная водная гладь.

И вновь где-то за спиной прошелестел тихий смех:

- Я вижу, тебе нравится мой подарок.

- Подарок?

- Конечно... Если хочешь, я могу подарить тебе многое... Даже вечность.

- Вечность? Какую именно? Вечную жизнь?

- А хотя бы и так. Разве не все смертные так жаждут её?

- Я - не все. А за вечную жизнь и платить, наверное, придется вечно.

- Ты неглуп... Но и просто вечность - это же так притягательно...

- Твоя вечность - это почти небытие. Мне не нужна бесконечность во времени в компании этих бесплотных теней.

- Но я тоже бесконечна и бесплотна. Выходит, я призрак или обман?

- Нет.

- Вот видишь, - смягчается голос, - ты сам признаешь это.

- Но считается, что твоя власть не абсолютна. Ночь уходит с наступлением света и тьма исчезает.

- Свет... - в голосе прорезаются презрительные нотки. - Что такое свет? Жалкий

обман, дающий слабым ложную надежду. Хотя и от него есть польза - он оттеняет мое могущество.

Но все остальное – безграничная тьма.

Таков порядок вещей. Я – конец, но я же – и начало. Когда ты, еще не родившийся, находился в утробе матери, я уже тогда была рядом с тобой. Ты плавал в теплой и мягкой темноте безвременья, слушая удары материнского сердца, даже еще не ведая, что такое свет, а я уже баюкала тебя и пела тебе колыбельные. Знаешь, почему меня иногда называют Наэ-Хомад – Смерть-Мать? Потому что жизнь и смерть неразделимы, и любая мать любого мира, рожающая ребенка, вместе с новой жизнью своими руками приносит в любой из миров и смерть, ведь этот ребенок рано или поздно умрет. Жизнь и смерть, тьма и свет, все тесно переплетено, но я – все равно сильнее, потому что именно из меня вышли и свет, и жизнь.

Нет бесконечного света, все рано или поздно сгорает, но бесконечная тьма – есть. Или ты будешь возражать против этого?

- Нет, не буду. Я сам, по доброй воле, принял в себя твою частицу. И уже убедился в твоем могуществе. Но твой дар – тяжелая ноша, он своенравен и часто пытается взять верх.

- А как ты хотел? Если ищешь тихой жизни – заведи себе ручную мышь. Но если тебе нужна настоящая власть - приручи самого страшного зверя, какого только найдешь. Того, который обитает в твоей собственной тени. Он не сразу признает тебя вожаком и не раз будет оспаривать главенство, но, признав однажды, порвет глотку любому, на кого ты укажешь пальцем.

- Ты права. Только я не собираюсь становиться подобием этого зверя.

- И не нужно. Ты и так уже мой. Навсегда...

По лицу Гарри скользнули чьи-то тонкие пальцы, настолько холодные, что, казалось, они оставляют на коже глубокие борозды ожогов. В сердце вонзился клинок ледяного ужаса, и юношу разобрал слегка истерический смех.

- Я не страшусь тебя, Тьма! Ведь это твое истинное имя, верно?

- Я и не скрывала этого, человечек. Так как насчет вечности?

- Благодарю, но нет.