Наследники Эдема - [5]

Хитрый, оказывается, этот «головастик». Пристраивался к какой-нибудь сердобольной тетке, и под ее присмотром ехал. А по прибытии на место — сбегал. Затем искал следующую жертву. Так и путешествовал по стране.

Но ведь как он себя ведет в этом облике, засранец! От настоящего человеческого ребенка практически не отличить. Невероятно! Я никогда не думал, что чужаки могут так искусно нам подражать. Или только у этого проявился незаурядный актерский талант? Тогда он должен был очень тщательно изучить поведение и психологию людей, чего за шесть месяцев совершенно невозможно сделать.

Уличив момент, когда оба комитетчика на мгновение отвлеклись, я незаметно стянул с руки часы, два раза нажал на кнопку, и бросил им под ноги, одновременно отпрыгивая назад в туалет. Раздался громкий хлопок, затем резко потянуло аммиаком. Гель всегда так пахнет.

Осторожно выглянув наружу, увидел, как все трое, включая «головастика», находятся внутри вязкого прозрачного кокона. Моя гелевая ловушка сработала почти безупречно. Парень с автоматом пытался вскинуть ствол, но тщетно. Его движения были настолько заторможенными, что создавалось впечатление, будто смотришь фильм в режиме замедленного воспроизведения. Второй комитетчик был более опытным, и даже не стал дергаться, зря расходуя силы. Ведь выбраться самостоятельно из такой западни практически невозможно. Нужно просто ждать, пока гель испариться, а это десять — пятнадцать минут.

Подойдя к торчащей из кокона ноге «головастика», я что есть сил потянул за нее, вытаскивая доходягу наружу. Внимательно осмотрел его со всех сторон. Мальчишка мальчишкой. Даже придраться не к чему.

— А ты вовремя, — сказал я, для вида беря «ребенка» за руку. Нужно было как можно быстрее уходить. И так уже стали собираться зеваки, наблюдая за колышущимся в воздухе желе, внутри которого вяло копошились обозленные комитетчики.

— Потом сочтемся, — ответил «головастик», натурально шмыгнув носом. — Давай быстрее к поезду. А то опоздаем.

— Ну, какой теперь может быть поезд?! — проговорил я, останавливаясь. — Сейчас там все вагоны по винтикам разбирать начнут. Нам бы переждать где-нибудь.

— Твои предложения?

— Идем, — я потянул «мальчика» в противоположную от платформы сторону. — Есть одно место.

Мы быстро прошли мимо торговых павильонов, где, как я надеялся, видеокамеры комитетчиков не стояли, и направились к двухэтажным строениям, тянущимся вдоль забора. Я не знал их назначения, но зато хорошо помнил, что где-то там в заборе был лаз.

Уже почти успокоившись, и почувствовав себя в относительной безопасности, вдруг вспомнил про сумку. Остановился. Эти гады, наверное, уже ячейку взломали. А там и субмар, заряженный новыми батарейками, и прочие ценные вещи.

— Ты чего встал? — идущий сзади «головастик» едва не уткнулся мне в спину. — Забыл, куда шел?

— Да нет, помню, — обреченно махнул я рукой. — Только зря это все. Субмар там остался, в камере хранения. А без него…

— Не сможешь привести меня в Хайлит? — перебил «мальчик», сделав такие грустные глаза, что защемило сердце. А затем вдруг рассмеялся: — Извини, но у тебя не выйдет расторгнуть наш договор. Может, с кем-нибудь это бы прокатило, но только не в моем случае. Я следил за тобой, и забрал сумку, как только ты пошел пиво пить. Такие ценные вещи нельзя оставлять без присмотра.

— Что ты сказал?! — я даже не знал, смеяться мне или плакать. Нет, не то, чтобы я не доверял «головастику», но взломать замок ячейки у всех на виду… Да еще забрать все самое ценное, что у меня было. Вот, гадёныш! — Ну, и где моя сумка?

— В надежном месте, — ответил «мальчик», загадочно улыбаясь. — Когда все успокоится, получишь в целости и сохранности.

— Ну, смотри, — проворчал я. Ни злобы, ни обиды не было. Просто какая-то пустота внутри. И непонятная тоска.

Оказавшись за домом, я достал из кармана контейнер из-под фотопленки с кайенской смесью и рассыпал порошок по земле. На тот случай, если комитетчики с собаками пойдут. А ведь наверняка пойдут. Затем, отодвинув старый пружинный матрас, приставленный к забору, протиснулся в скрытую за ним узкую дыру. Следом пролез «головастик».

На той стороне все осталось по-старому: грязный двор, несколько заброшенных гаражей, полуразвалившийся кирпичный дом. Только гора мусора посреди того, что некогда называлось детской площадкой, выросла раза в два, да тополя спилили, оставив даже не пеньки, а убогие обрубки метра три высотой.

Моей целью был один из гаражей. Давным-давно обустроенное убежище на случай, если придется переждать «бурю». Правда, многие «кроты» о нем знали и могли пользоваться.

Едва мы подошли к ржавой двери, «головастик» дернул меня за рукав.

— Внутри кто-то есть, — предупредил он тихо.

Я тут же отошел метров на двадцать, пытаясь рассмотреть старые замки. Все было на месте. Переполох на вокзале вполне мог спугнуть кого-то из наших. Комитетчики вряд ли так быстро сюда доберутся. Если, конечно, раньше не нашли этот гараж.

— Ты уверен? — спросил я.

— Да, как минимум трое, — подтвердил он.

— Тогда тебе придется идти первым. Ребенка никто не тронет. Мало ли тут мальчишек бегает? В «войнушку», например, играют. Главное, когда подойдешь, песенку какую-нибудь напевай, а то пальнут ненароком. Нервы не у всех железные.