Наследник султана - [2]

— А может быть, и нет. Или вы думаете, что он перед женитьбой рассказал ей все как есть?

— Будем надеяться, что нет.

Ашраф продолжал читать, недоверчиво покачивая головой.

— Наверное, все-таки сказал. Послушайте: «Моему сыну я оставляю Розу аль-Джавади…»

И снова наступило молчание, во время которого Наджиб с Харуном осмысливали услышанное.

— Так ты думаешь, он настолько потерял голову, что оставил Розу ей? — вполголоса произнес Харун.

— Возможно, это было не так уж неразумно. Просто он счел, что небезопасно ввозить ее в Нарван накануне войны.

Наджиб взял второй конверт, распечатал его и достал первое, что нащупали его пальцы: жестковатый светлый прямоугольник. Он перевернул находку, и ему улыбнулись глаза женщины.

— Это она, — пробормотал Наджиб.

В течение какого-то времени все трое смотрели на женское лицо. Очень молодое, очень красивое, округлое и нежное лицо. При первом же взгляде на него Наджиб ощутил горькое сожаление: прошло пять лет, и ему уже не суждено увидеть ее такой, увидеть эти цветущие, манящие щеки…

— Значит, сейчас ребенку четыре года, — сказал Харун, выражая то, что думали все трое.

— Ее необходимо найти. И ее, и мальчика. — Ашраф перевел дыхание. — Найти прежде, чем ее обнаружит кто-нибудь другой. Харун прав, он мог оставить Розу у нее. О Аллах; сын Камиля и Роза — вот это воистину сокровище! Разве можем мы доверить такое какому-нибудь чужаку?

Наджиб все еще смотрел на лежащую на столе фотографию, придерживая ее углы пальцами, словно боялся, что изображение украдут у него. Потом он неожиданно прикрыл снимок ладонью, придвинул к себе и положил во внутренний карман пиджака.

— Я этим займусь, — сказал он.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Миссис Бахрами?

Розалинда в упор рассматривала мужчину, появившегося у ее двери. Давно никто не называл ее этим именем. В то же время она была уверена, что никогда прежде не видела этого человека; он не из тех, кого можно легко забыть: у него угольно-черные волосы, темные глаза, резко очерченные брови. Хотя на нем твидовый пиджак и дорогие итальянские туфли, легкий акцент выдает в нем иностранца.

— Это не мое имя, — ровным голосом ответила она. — Почему консьерж не известил меня звонком?

— Возможно, я ошибаюсь, — сказал визитер с видом человека, который не ошибается никогда. — Я ищу госпожу Розалинду Бахрами.

Рози поджала губы. В ней поднялась волна злости, которая настолько обострила ее чувства, что она уловила запах одеколона гостя. Прошедшие годы наложили отпечаток на тонкие черты лица, но не узнать ее невозможно.

— Вы…

— Прошу вас, — прервал ее незнакомец, почувствовав, что женщина готова и дальше отрекаться от своего имени. — Я обязан ее найти. Розалинда Льюис несколько лет назад вышла замуж за моего кузена Джемшида Бахрами. Разве Розалинда Льюис — это не вы?

Кузен. У нее заныло в груди.

Наджиб аль-Махтум смотрел на ее длинные, неправдоподобно густые светлые волосы, на изящный овал лица. Губы женщины, такие мягкие на фотографии, изогнулись в иронической усмешке, а брови поднялись, придав лицу презрительное выражение. Даже в ее глазах, прикрытых длинными ресницами, читалась злая издевка. Кольца на пальце у нее не было.

— Это я, — равнодушно произнесла она. — То, о чем вы говорите, произошло давно, и какое может быть до этого дело кузену Джемшида?

Наджиб ощутил раздражение. Как правило, женщины не разговаривали с ним так пренебрежительно.

— Я должен поговорить с вами. Можно мне войти?

— Ни за что, — медленно, неумолимо проговорила она. — Прощайте.

Он удержал дверь рукой.

— Похоже, вы относитесь к семье вашего покойного мужа…

— …со стойким и глубоким отвращением, — закончила Розалинда. — Уберите, пожалуйста, руку.

— Мисс Льюис, — с жаром сказал он, и его акцент с болезненной остротой напомнил ей о Джемшиде, — позвольте мне поговорить с вами. Это очень важно.

У него глаза цвета шоколада. Полные губы говорят о сумасшедшей чувственности, но он владеет собой. Возможно, будь Джемшид жив, его рот приобрел бы с годами такие же сдержанные очертания. Но ей остаются только воспоминания о его юношеской страсти.

— Как вас зовут?

— Наджиб аль-Махтум, — ответил гость со слегка снисходительным видом, как будто не привык представляться.

— Кто вас послал?

— Мне необходимо обсудить с вами одно неотложное семейное дело.

— Какое дело?

— Дело о наследстве Джемшида. Я являюсь одним из душеприказчиков.

Розалинда поняла, что перед ней человек, который во что бы то ни стало добьется своего.

— Уверяю вас, это в ваших интересах, — продолжал он, хмурясь, словно ее реакция пробудила в нем подозрительность.

— Так-так. — Она смерила его взглядом, не оставлявшим сомнений в том, что она думает о возможности услышать от него что-либо хорошее. — Даю вам полчаса.

Розалинда отодвинула ногой игрушечного зеленого динозавра на колесах и распахнула дверь.

— Всего полчаса для представителя семьи вашего покойного мужа, — произнес он без выражения и вошел.

— Это ровно на тридцать минут больше, чем уделила эта семья мне.

Наджиб взглянул на нее исподлобья.

— Значит, вы пытались выйти на связь?

Розалинда медлила с ответом и молча смотрела на Наджиба, ощущая дрожь в спине. Внезапно она поняла, что должны чувствовать животные перед лицом смертельной опасности.