Наследник рыцаря - [55]

Сразу после этого он, словно бы стряхнув с себя оцепенение, захлопал крыльями, силясь взлететь, но не смог. И тогда Буран плотно прижал крылья к телу, твёрдо встал на ноги, повернулся боком к хрустальному кристаллу, и помчался вокруг него, разя чертей клювом, лапами и даже хвостом. Ну, а навадор в руках Легара, стоящего на спине несущегося во весь опор грифона, превратился в сверкающую молнию, сносящую чертям головы, и во все стороны стала хлестать их чёрная, как тушь, дымящаяся и издающая сильный запах серы, кровь. Иногда они успевали подставить под его удар свои трезубцы и тогда раздавался оглушительный треск и во все стороны разлетались снопы искр, да, только вот жалили они одних только чертей. А иногда черти, ускорившись, умудрялись достать его или Бурана трезубцами, но магическая гномья броня даже будучи невидимой, прекрасно защищала их тела, но тогда трезубцы просто вспыхивали ярким, бело-голубым пламенем и черти отбрасывали их от себя с воем.

Ну, а поскольку разбегаться они категорически отказывались, то Легару и Бурану пришлось их всех истребить. Когда же они покончили с чертями, рыцарь соскочил со спины грифона и решительно направился к кристаллу, в котором те заточили его друга. Он размахнулся и уже собирался ударить по кристаллу, как чья-то могучая рука перехватила навадор и он услышал за своей спиной гневный, громкий мужской голос:

- Идиот, ты что это себе позволяешь? Брось своё оружие, если не хочешь навеки сгинуть в одной из ям ада!

Однако, Легар вместо этого, ещё крепче ухватившись за навадор, используя его, почти, как турник, стремительно развернулся и нанёс обеими ногами удар по тому, кто стоял сзади, причём весьма удачно, прямо по почкам. Ну, а за его спиной стоял высоченный, даже выше Уртулая, смуглый мужчина с чёрными волосами, одетый в золотистую тогу. Был ли этот удар для него очень уж сильным, не ясно, но он точно оказался внезапным, отчего Темноликий Таврус, а это оказался он, собственной персоной, от неожиданности не только выпустил навадор, но ещё и брякнулся на серебристый песок прямо под ноги Бурану, а тот, не долго думая, поставил ему на грудь свою огромную лапу с длинными когтями. Правда, оба героя всё же не учли одного обстоятельства, перед ними был даже не какой-то там тролль, а бог.

Темноликий Таврус поднялся с песка точно так же, как встаёт детородный орган любого мужчины, вот только гораздо быстрее, а вот Бурана тотчас откинуло назад мощнейшим ударом, отчего грифон перекувыркнулся через спину, но ловко встал на все четыре лапы и тотчас изготовился к прыжку. Ну, а Легар повёл себя совсем уж неподобающим образом. Выпустив из рук навадор, он с молниеносной скоростью выхватил свои мечи и рванулся вперёд, но тут перед ним встала Светлоликая Аштавия, предупреждающе подняла руку, чем заставила Легара немедленно упереться в холодную, прочную стену, и крикнула:

- Замри, безумный! Перед тобою боги!

Руки Легара, с занесёнными для удара мечами, моментально налились свинцом и стали опускаться вниз, хотя он, стиснув зубы и остервенело рыча, стал противиться этому. Однако, взгляд богини ночи был полон такой ярости, что он всё же опустил руки вниз, но мечей не выронил. Буран же, видя это, с яростным клёкотом рванулся в атаку, но тоже был остановлен богом на полпути. Светлоликая Аштавия, голосом, клокочущим от гнева и ярости на двух безумцев, осмелившимся сначала поднять руку и раскрыть клюв на её преданных и бесстрашных слуг, а затем ещё и свалившим на серебряный песок её супруга и потоптавшимся по нему, закричала ещё громче:

- Прикажи своему зверю утихомириться, ничтожный червь! Не заставляй Тавруса уничтожать его!

- Ага, как же, разбежался! — Прохрипел в ответ Легар и потребовал — Немедленно освободите Эолтана и Клыка из своей хрустальной клетки, иначе я за себя не ручаюсь. Если вы этого немедленно не сделаете, то, честное слово, я сейчас же пущу в ход своё последнее, самое страшное, оружие и тогда вам обоим точно не поздоровится посреди этой серебряной пустыни.

Прекрасное лицо богини, бывшее до этого просто гневным, исказилось от ярости, а голос загрохотал громовыми раскатами:

- Юное ничтожество, возомнившее себя воином, не принуждай меня к крайним мерам! Если ты хочешь когда-нибудь увидеть этого излишне прыткого дракона увидеть живым, то в твоих же собственных интересах угомонить эту дикую, свирепую бестию, готовую наброситься даже на бога.

- Как бы не так! — Из последних сил выкрикнул Легар — Это вы заманили нас в ловушку и напустили своих чертей на Эолтана и Клыка, а мы лишь спасали их. Так что либо освободите их, либо убивайте нас всех, ведь вы же всемогущие боги, а мы все для вас всего лишь ничтожные, жалкие черви.

Тут в разговор вступил бог ночи, супруг Светлоликой Аштавии, который громко рассмеялся и воскликнул:

- Моя госпожа, а может быть нам именно так и следует поступить? Не будет ли проще уничтожить их, чем пытаться вразумить и нацелить на правильный путь?

- Нет, мой господин. — Строго ответила богиня — Дело зашло уже слишком далеко и поэтому дракон и человек должны сначала понести наказание по всей строгости, а затем исправить допущенные ими ошибки. Мне не хочется ждать ещё тысячу лет, чтобы посмотреть, что же из всего этого получится. Легар, не заставляй меня ждать слишком долго, иначе я поступлю с тобой так, как ты того заслуживаешь и поверь, ты об этом горько пожалеешь хотя бы потому, что мой гнев падёт на твоих детей и всю Призрачную Долину. Не доводи всё до крайности и прими наказание богов со смирением, достойным мудрого воина.