Наследник - [3]
Внутри подобных построек три четверти пространства занимали жилые помещения в форме буквы «L»; кроме того, там имелись просторный внутренний двор и небольшая конюшня. Скот, за исключением лошадей господ и всех быков, которые использовались для работ на ранчо, держали в загонах рядом с деревней. Снаружи располагались также сараи и мастерские, где изготовляли почти всё необходимое для ведения хозяйства — от подков и сбруи до плугов.
Во внутреннем дворе всегда росло множество деревьев, зелёные вьющиеся растения и цветы взбирались по стенам и расцвечивали своими яркими красками всё, кроме камней, которыми был вымощен двор.
Именно сюда, в эту крепость, замок, маленькое феодальное королевство, я и прибыл, надеясь совершить чудесное превращение из гусеницы-метиса в бабочку-испанца.
Дон Хулио решил обучать меня различным наукам, медицине и инженерному делу. И если его самого отличал подход учёного профессора — спокойные дискуссии и список книг, которые следовало прочесть, как будто я учился в университете, — то другим моим преподавателем был сущий безумец.
Матео сделался моим наставником во всём, что касалось подготовки настоящего кабальеро: он учил меня верховой езде, владению шпагой и кинжалом, стрельбе из мушкета, танцам, любовным ухаживаниям и даже тому, как правильно вести себя за столом и обращаться с ножом, вилкой и тарелкой (все столовые предметы в этом доме были сделаны из серебра). Мне пришлось с трудом пересиливать инстинкт, призывавший поскорее набить под завязку желудок, ибо я вечно опасался, что следующий приём пищи наступит не скоро — сказывалось постоянное недоедание.
Хотя, спору нет, Матео обладал всеми внешними признаками благородного сеньора, ему явно недоставало выдержки и терпения дона Хулио. Поэтому за допущенные оплошности мой второй наставник частенько вознаграждал меня тумаками...
Прошло два года, прежде чем я впервые увидел донью Изабеллу, супругу дона Хулио, и встреча эта, в отличие от знакомства с иными его родичами, особого восторга у меня не вызвала. Надо отдать должное, эта женщина была очень красива и отличалась изысканными манерами. Но донья Изабелла была человеком недобрым и крайне тщеславным. Так что в конце концов я понял: это настоящая горгона Медуза со змеями вместо волос, безжалостно обращавшая всех вокруг себя в камень.
У дона Хулио не было детей, но другие родственники у него имелись: сестра по имени Инес, на пару лет старше его, и её дочь Хуана.
Когда я впервые увидел сестру своего хозяина, она напомнила мне маленькую пугливую птичку, которая клюёт по зёрнышку то там, то здесь и вечно тревожно оглядывается: нет ли где врагов. Инес никогда не улыбалась и всегда носила чёрный вдовий наряд. Я сперва решил, что это траур по умершему супругу, но потом узнал, что Инес облачилась в этот цвет, когда её муж сбежал со служанкой — это произошло всего за несколько месяцев до рождения дочери. Больше Инес его никогда не видела.
Её дочь, Хуана, была на четыре года старше меня. Девушка была гораздо живее матери, которая продолжала оплакивать потерю супруга-негодяя. К сожалению, хотя у Хуаны был острый ум и весёлый нрав, Создатель не одарил её в той же мере и телесно. Она была плоской, как доска, и чрезвычайно хрупкого телосложения. Хуана несколько раз ломала конечности, которые так толком и не срослись, поэтому ходила, опираясь на две трости.
Несмотря на слабость тела, она сохраняла удивительно светлое отношение к жизни и обладала умом, который я находил просто феноменальным. Мне с детства внушали, что удел женщины — это лишь дети и домашнее хозяйство, и когда я узнал, что Хуана умеет не только читать и писать, но, подобно своему дяде, разбирается в классической литературе, медицине и даже отчасти в физике, это изумило и восхитило меня. А также невольно напомнило юную девушку, разрешившую мне спрятаться в карете и смело заявлявшую о готовности переодеться мужчиной, лишь бы только получить образование.
Широта и глубина познаний дона Хулио также изменили мои взгляды на жизнь. Этот человек заставил меня понять, что окружающий нас мир невероятно интересен и ставит перед человеком, решившим его познать, воистину увлекательные задачи. Отец Антонио рассказал мне, что более ста лет тому назад, ещё до завоевания испанцами ацтеков, в Европе наступила великая эпоха, когда возродились давно забытые знания и умения. Эта эпоха подарила миру кардинала Франсиско Хименеса де Синсероса, который основал университет в Алькала-де-Энарес, и итальянца Леонардо да Винчи, который был не только великим живописцем, но и выдающимся военным инженером и проектировал фортификационные сооружения и военные машины, а также интересовался анатомией, изучив при этом человеческое тело более основательно, чем учёный-медик.
Дон Хулио, как и великий Леонардо, был человеком разносторонним. Он хорошо рисовал, изучал растения и животных Новой Испании, прекрасно разбирался в медицине, чертил карты, причём не только гор и долин, но также звёзд и планет, и вдобавок был инженером.
Высоко ценя его познания в инженерном деле, вице-король поручил дону Хулио спроектировать большой туннель, чтобы отвести от Мехико воду и защитить город от наводнений. Столица Новой Испании стояла на острове посередине озера Тескоко. Когда начинались сильные дожди, возникала угроза наводнения, и несколько раз во время наводнений город скрылся под водой. Туннель должен был отвести воды из озера и уберечь Мехико от наводнений. Это был самый грандиозный инженерный проект в Новой Испании, да и вообще в Новом Свете. Помню, я очень гордился доном Хулио.
