Наследник - [5]

Кивнув, мать исчезла в спальне. Отец, вслед за Каргиным, вышел в коридор – стоял, опираясь на здоровую ногу, у открытой двери ванной и глядел, как сын, сбросив рубаху, плещет воду на лицо и плечи. Вроде как любовался: ладный вышел парень, крепкий и собой не дурен! Потом вдруг промолвил:

– А ты ведь, Алешка, к ирландскому деду любовью не горишь. Или я не прав?

– Прав, батя, – ответил Каргин, вытираясь пушистым махровым полотенцем. – Не горю. Даже не тлею.

* * *

Интермедия. Ксения

Город был очень красив. Лежал он в предгорьях Копетдага, почти у самой границы, а за ней, уже в Персии, находился город-близнец с поэтичным названием Ширван. Название что-то напоминало Ксении – может, эпос «Шах-намэ» или персидские сказки о джиннах, пери и непобедимых богатырях-пахлаванах, которыми она зачитывалась в детстве. Книгу – толстую, с цветными иллюстрациями – купила мама, вырвала пять рублей из скудной своей зарплаты в детском садике, и в этой книжке, наверное, упоминался Ширван. Одну из картинок, во всяком случае, Ксения не забыла: дворец с зубчатыми стенами в окружении пальм, а чуть подальше – мечеть с минаретами в узорчатых изразцах, верблюжий караван и черноусые всадники.

Здесь тоже были дворцы, мечети и верблюды. Еще – степь и горы, виноградники и сады, яблоневые, грушевые, сливовые. Еще – шоссе, тянувшееся к морю, и все приметы цивилизации: отели, кабаки, автозаправки, богатые шопы и бутики, банки, аэропорт, три вокзала, а сверх того – восточные базары, каких не только в Смоленске, но и в Москве не увидишь. Красивый город, богатый, фруктовый, теплый… Плохо одно – черноусых много. Черноусых Ксения ненавидела. Впрочем, бородатых и бритых тоже.

Керим, к примеру, брился и усов не носил, но все равно был поганцем. Гадиной, змеюкой подколодной! А в первый раз когда увидела, подумала: красивый… Джигит, как здесь говорят. Высокий, стройный, волосы – как черный шелк, кожа гладкая, нос с горбинкой, глаза сверкают… Может, и красивый, а все равно поганец и сволочь! Три дела на уме: деньги, выпивка и бабы! Деньги и выпивка – чтобы заморские, а баб предпочитает посветлей и постройней, и чтобы угождали, ни в чем не отказывали… А после работы как угодишь? Бывает, ноги дрожат и синяки по телу, а он недоволен – мало принесла и легла не так… Гад! Проткнуть бы ножом, да только после куда денешься? Ни паспорта, ни денег…

Ритка, что из Брянска, говорила: убегу! Видит бог, убегу! Наши на границе стоят, ублюдков этих охраняют, близко совсем, сорок километров, а там – русские солдатики, Коли, Пети да Ванюши… Так это по прямой – сорок, а по горам, камням и ущельям – целых сто! Ну, убежала, в чем стояла – в платье шелковом, чулках да туфельках на шпильке… потом труп из арыка выловили…

Жалко Ритку, а себя и того жальче! И страшно… Мамочка милая, как страшно и погано!

Зачем из Смоленска уехала? Ну зачем?..

Солдат всегда здоров,

Солдат на все готов,

И пыль, как из ковров,

Мы выбиваем из дорог.

Владимир Высоцкий

Глава 2

Москва, конец апреля

Команда, о которой Каргин говорил отцу, в самом деле у него имелась. Крепкая надежная команда, готовая на все и численностью, говоря армейским языком, без малого до батальона. В девяносто четвертом, зимой, перед тем, как отправиться в жаркую Африку, в роту «гепардов», встречался Каргин в Москве со своим приятелем и сослуживцем Владом Перфильевым. Перфильев, капитан в отставке, уволившись из «Стрелы», не пошел телохранителем к банкиру или вышибалой в казино, даже в милицию или в ОМОН не пошел, а обзавелся собственным бизнесом, открыв ЧОП «Варяг»[5] Не только бизнесом обзавелся и клиентуру привлек, но и людей достойных перетянул к себе, «стрелков»-спецназовцев, болтавшихся без денег и без дела после расформирования «Стрелы». Первым, конечно, Прошку, Костю Прохорова, дружка своего, потом молодых лейтенантов Черного с Мазиным, Кириллова и Эльбекяна, а за офицерами потянулись прапорщики и старшины, пара десятков или даже побольше. Тогда, четыре года назад, Перфильев и Каргина к себе сватал, да не состоялось сватовство – контракт с Легионом был уже подписан.

Этой зимой они снова встретились. Каргин приехал в Москву с целым штатом юристов и экспертов ХАК, а что до Перфильева, так он никуда не уезжал из первопрестольной, разве лишь на отдых в Испанию, Турцию либо Грецию. Мог себе и подороже места позволить – бизнес его процветал, – но Настя, супруга Влада, воспитанная в строгих понятиях офицерской жены, имела собственное мнение о том, где хорошо и дешево. Перфильев определил ее к себе главбухом, точно зная, что у его Настехи рубль между пальцев не проскочит.

Теперь под рукой у Влада ходили почти пятьсот бойцов, имел он знакомых в крупных фирмах, в мэрии, в органах, в Думе и администрации президента и оказывал обществу самые разнообразные услуги. Были среди них серьезные – скажем, розыск похищенных, переговоры о выкупе и внесение платежных средств, желательно дубинкой и свинцом, а не валютой и не золотом – но так, чтобы с клиента волос не упал. Была рядовая тягомотина, охрана модных кабаков и бутиков, а также офисов и всяких личностей, что заседают в этих офисах, либо персон поважней и покруче, в депутатском статусе. Были совсем смешные поручения, эскортные – на тот предмет, если клиенту нужно пыль в глаза пустить и заявиться в ресторан или, положим, на премьеру МХАТа в компании парней не ниже метра девяноста. Для этого Влад держал особую команду из бывших хоккеистов и баскетболистов и за «услуги престижа» драл по двойному тарифу. В политику Перфильев не мешался, а с «братками» из тамбовских, казанских, солнцевских и прочих мафиозных кланов находился в сложных отношениях: не мир, не перемирие и не война, а как на афганской границе – кто на жареном попался, тот и виноват, а не попался, так и ладно. Впрочем, связываться с «варягами» побаивались – Мазин и Черный, возглавлявшие ССБ,