Наследница - [40]
Поцелуи стали медленными и долгими. Тед обводил ухо языком, втягивал в себя, покусывал мочку, а рука, до сих пор лежавшая на груди, спустилась ниже... еще ниже... погладила живот и решительно нырнула под резинку трусиков.
Рене ахнула и зажмурилась, вздрагивая. Внутри нее что-то сильно, почти болезненно задрожало, отзываясь на его прикосновения, и внезапно она почувствовала — глубоко, в себе — его пальцы! Ее бедра сами раздвинулись и приподнялись навстречу, а пальцы поглаживали, скользили, ласкали, и от каждого их движения она всхлипывала и корчилась, словно выплясывая какой-то немыслимый танец.
Потом он куда-то исчез — и она открыла глаза, ничего не видя перед собой от выступивших слез.
— Пожалуйста!.. — она не знала сама, о чем просит, но Тед, очевидно, понимал это лучше нее, потому что снова оказался рядом и отозвался:
— Сейчас! — попытался стащить с нее трусики, и Рене приподнялась, помогая ему. — Сейчас...
Он вошел в нее — и замер у самого входа, боясь оказаться слишком большим для нее. Медленно двинулся дальше и почувствовал, как она нетерпеливо дернулась ему навстречу.
Это было последней каплей: он рванулся вперед, глубоко, до самого конца — и внезапно с восторгом ощутил, как Рене забилась под ним, запрокинув голову, вцепившись ему в плечи и выкрикивая что-то бессвязное.
Она не знала, что так бывает... что так может быть с ней! Все то, что она читала или слышала, не могло описать этот взрыв внутри: боль, жар, радость, судорога, пронзившая ее до самых кончиков пальцев, свет, вспыхнувший перед плотно закрытыми глазами — и волны наслаждения, бьющие изнутри и сотрясающие напряженное выгнутое тело...
Тед сам не понимал, как сумел пройти через эту бурю и дождаться конца — так и не разрядившись, все еще в ней. Героический подвиг, о котором — увы! — он никогда и никому не сможет рассказать...
Лишь почувствовав, что Рене уже приходит в себя, он подул на капельки пота, украсившие ее лоб, легонько поцеловал в зажмуренный глаз и шепотом спросил:
— Эй, ну как ты там?
Глаза медленно открылись, удивленные, все еще затуманенные пережитым наслаждением.
Только через несколько секунд Рене вспомнила, где она и что произошло. Тед был по-прежнему рядом, смотрел на нее сверху и улыбался — весело, отчаянно, с какой-то непонятной гордостью. Она шевельнулась и лишь теперь поняла, что странное ощущение жара и наполненности возникает оттого, что его член, жесткий и напряженный, до сих пор в ней! Поняла — и испугалась, потому что все то плохое, что она знала про себя, оказывалось правдой. И удивилась, потому что Тед, кажется, совсем не сердился...
Он рассмеялся хриплым задыхающимся смешком, сказал:
— Поехали! — и начал двигаться сильными мощными толчками, медленно и ритмично... потом чуть быстрее... И снова: —Рене, — и губы, жадно впившиеся в шею, и шепот, щекочущий над ухом: — Рене...
И, несмотря на испуг, она с ужасом и восторгом почувствовала, что внутри нее опять все дрожит, и горячая волна уже близко, рядом...
Слова вырвались сами — Рене лишь услышала их, словно со стороны:
— Еще... пожалуйста, еще! Быстрее!
Она не знала, что Тед умеет двигаться так быстро, что кто-нибудь так умеет — в три... в десять... в сто раз быстрее — как машина, но ни одна машина не смогла бы выдержать этого сумасшедшего темпа.
Его лицо исказилось, как от боли, но, схватив ее за ягодицы и впившись в них жесткими пальцами, он продолжал неутомимо подаваться вперед — и вдруг замер и напрягся, сильно, до боли прижав ее к себе. Что-то дернулось у нее глубоко внутри, и именно этого последнего толчка Рене, оказывается, не хватало, чтобы вновь ощутить ту сладкую пронизывающую судорогу, которой она так ждала...
Прошло несколько минут, прежде чем она окончательно пришла в себя.
Она лежала на животе, уткнувшись лбом в подушку, отброшенная, как ненужная кукла. Тед был где-то поблизости, она хорошо слышала его дыхание — хриплое и неровное.
Теперь Рене вспомнила все. Все... Ощущение блаженной легкости исчезло, остался только стыд — невыносимый, такой, что хотелось вскочить и забиться в какую-нибудь тесную дыру, где ее никто не увидит. Слова Виктора, как наяву, зазвучали в ушах: «Да с дохлой рыбой трахаться приятнее, чем с тобой! Даже если какой-то идиот на тебя с голодухи и клюнет, второго раза он уж точно не захочет!»
Если Тед сейчас скажет что-нибудь подобное... Как после этого смотреть ему в глаза, говорить с ним, как? Может, он сумеет хотя бы промолчать?
Он шевельнулся и положил теплую руку ей на плечо. Сказал:
— Я помнил тебя все эти годы... и все никак не мог придумать, на что похожи твои глаза. А теперь знаю. Они как анютины глазки — знаешь, бывают такие, коричневые с золотыми серединками.
И она заплакала...
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Тед не сразу понял, что она плачет, всхлипывания были почти беззвучными — но спина, несомненно, вздрагивала. Прислушался — да, плачет.
Вздохнул — похоже, она все-таки пожалела... Погладил по спине, попытался подтянуть к себе — Рене вцепилась в подушку, продолжая всхлипывать.
— Я был очень грубым, да?
Она замотала головой, не отрывая лица от подушки, и пробубнила что-то невнятное.
Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда. В благодарность за это сенатор взял его к себе в дом, вырастил, дал образование.Шли годы. Рэй и Мэрион повзрослели, и судьба надолго разлучила их. Но едва узнав, что его названной сестре грозит опасность, Рэй снова не задумываясь бросился на помощь…* * *Романы Мери Каммингс сегодня издаются и пользуются успехом Во всем мире. В чем секрет ее популярности?Истории — веселые и не очень, но обязательно со счастливым концом — говорят о том, что у каждого есть надежда.Герои ее книг — неунывающие и находящие в себе решимость бороться за свое счастье — полюбились читателям.А вот что говорит об этом сама писательница:«Я пишу такие книги, которые мне самой нравится писать.И я знаю: какие бы трудности не встречались на пути моих героев, все кончится хорошо!»Рэю Логану было двенадцать лет, когда в очередной раз сбежав из детского приюта, он спас малышку Мэрион, дочь сенатора Рамсфорда.
Мир после катастрофы суров и жесток. Это мир, где жизнь человека порой стоит меньше куска хлеба или пары рыболовных крючков. Развалины заброшенных городов, разбросанные далеко друг от друга крохотные людские поселения… Лесли Брин, лекарь и маркетир, бродит от поселка к поселку и торгует обломками прежней цивилизации — нитками и пластиковыми пакетами, оружием и пряностями. На поясе у нее нож, под рукой — заряженный арбалет; ее верные спутники, защитники и друзья — стая полудиких собак. Казалось бы, что хорошего в такой жизни? Но на самом деле в ней есть место и радости, и доброте, и любви.
Обыкновенная девушка оказывается втянутой в сложную детективно-шпионскую историю. Кто сказал, что такая девушка, как Клодин Бейкер, не справится с любой сложной ситуацией? Конечно, женская логика многим непонятна, но она же приводит героиню к разгадке! Ей помогает природный ум, помощь друзей, доблестная полиция, а также собственная непосредственность, которая просто обезоруживает злоумышленников.
«... Жалость? Нет, жалеть его было нельзя...Что бы с ним ни сделали, он был не жертвой, он победил! Победил, потому что выжил, потому что остался человеком, потому что смеялся сегодня, сидя на полу, потому что был сейчас рядом — теплый и живой, и его сердце билось у нее под рукой......Они не расставались ни на минуту — бродили по лесу, законопатили лодку и плавали по озеру, вычерпывая просачивающуюся воду консервной банкой, ловили рыбу... Возвращались в дом, замерзшие и отсыревшие, и с радостью согревались и согревали друг друга...
Если бы Нику предложили придумать ей имя, он назвал бы ее Джой — радость. Казалось, что Нэнси вся переполнена радостью жизни — именно такой он впервые увидел ее здесь, на кольце. И эта встреча перевернула всю его, казалось бы устоявшуюся, размеренную жизнь.А вот что говорит о своих произведениях сама писательница: «Я пишу такие книги, какие мне самой нравится читать. И знаю, что, какие бы испытания и трудности ни вставали на пути моих героев, все обязательно закончится хорошо!».
Двое людей поженились, у них родился ребенок. Они живут в райском местечке, на краю земли у моря, и любят друг друга. Казалось бы, чем может удивить история счастливой семейной пары?Но ведь любовь нужно не только найти, но и сохранить — вопреки любым трудностям, вопреки козням и сплетням завистников, вопреки собственным опрометчивым поступкам, недоверию и непониманию.И если твоя задача — позаботиться о безопасности тех, кто живет и работает рядом, то не всегда вовремя удается понять, что под угрозой — твоя собственная семья.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
Он - беспринципный, отравленный деньгами и властью мужчина. Она - слишком наивная, безмерно доверяющая людям девушка. Два разных человека, с разной жизнью, ...и одним будущем. Одна встреча, два молчаливо брошенных друг на друга взгляда, и повернувшийся мир для двоих. Противостояние невинности и искушённости? Да. Вопрос только в том, кто победит? .
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..