Наследие викинга - [13]

    Однажды в лесу, лежа в тени кустов, полностью скрывавших меня, я почувствовал запах приближающегося стада диких свиней. Отпустив на волю свои вновь приобретенные инстинкты, я стал прислушиваться: стадо приближалось с подветренной стороны и не могло меня почуять. Это был огромный секач, самки и десяток подсвинок, разжиревших к осени. Изготовившись к прыжку, я, словно барс, одним гигантским прыжком настиг самца и, вонзив свои острые, как кинжалы, зубы в его глотку, прокусил ее. Кровь горячим ключом забила из прокушенной вены, наполняя меня не пищей, нет, – жизненной силой! Горячий поток разносил по моим ледяным венам тепло и не только физическую, но и какую-то магическую силу! Казалось, сама мощь огромного зверя входит в меня вместе с его кровью. Я чувствовал  его ужас и ярость, стремление спрятаться и броситься на меня. Все эмоции зверя стали моими!  Мое сердце, не слышимое до этого момента, стало медленно и натужно, как тяжелый молот, биться в груди. Напившись, я отпустил, рвавшегося из моих рук кабана. Хрипя и трясясь всем телом, он отполз в кусты и замер, все еще дрожа и повизгивая от страха. В удивлении я смотрел на свои руки: сквозь дыры в разорванной сорочке, бледные до мертвецкой синевы, они на глазах становились почти нормального, человеческого цвета. Тепло разливалось по окоченевшему в ледяном плену телу.

***

    Страшась своей реакции на людей, я не решался приблизиться к человеческому жилью. Три месяца прошло со дня моего исчезновения. Я понял, что кровь животных вполне способна утолять мою потребность в восстановлении жизненных сил, что кровь разных животных имеет различный вкус и оказывает неодинаковое  воздействие на мое тело и эмоции. Так кровь хищных зверей горячит, возбуждает, как вино, а травоядных, наоборот, успокаивает; что охотиться желательно раз в месяц, и что мне нет надобности убивать зверей. Понаблюдав за своей первой жертвой, я понял, что не нанес ей смертельного вреда. Меня мучил вопрос, почему же со мной произошло обращение? Возможно, это вампирский яд, по-видимому, люди либо умирают, либо перевоплощаются.

    Как-то раз, забравшись в развалины замка и спрятавшись в тень под козырьком от нависшей надо мной стены, я наблюдал за первыми снежинками, кружащимися в потоках ветерка. В памяти всплывали картины моей человеческой жизни. Я тосковал по ней. Вдруг в моей голове раздалось: «Не хочу идти домой, посижу здесь немного. А то опять матушка погонит воду таскать для скотины».

     В ужасе от того, что сейчас может произойти, я в одно мгновение, как ящерица, проскользнул в проем меж камней и спрятался в углублении. Девочка лет десяти прошла совсем рядом с моим укрытием и села неподалеку, перебирая в уме свои детские проблемы. Ее запах пробудил во мне охотничий инстинкт, тело напряглось, готовое к прыжку, рот наполнился горькой слюной. Я закрыл глаза и призвал на помощь всю выдержку, на которую был способен. Остановив  дыхание, замер, схватившись за камень. Разум с усилием скрутил дикое желание. Почти час она просидела, мечтая, пока я, мучимый ее присутствием, боролся с неистовой жаждой. Но вот она ушла, и я, обессиленный, привалился к стене. Я смог! Я устоял!

***

    Уже стемнело, когда я подошел к крепостной стене замка Моро Драг. Быстро взобравшись по стене (« все-таки удобно», –  отметил я про себя), спрыгнул в парк. Прокравшись во дворец, потайным ходом пробрался в свою комнату.

   Вся одежда, что была на мне, пришла в негодность после многочисленных попыток свести счеты с ненавистным существованием. Конечно, вампиру не холодно и голышом, но все же не очень прилично. Терзая себя огнем, водой, голодом и всем, чем только может терзать себя обезумевший от ужаса человек, я, наконец, пришел к выводу, что все мои попытки напрасны, и, если мне поневоле приходится жить, нужно позаботиться о необходимом.

     Впервые после перерождения, я находился под крышей человеческого жилья. Знакомые запахи кружили голову. С горькой грустью я сел на свою кровать, оглядел комнату, такую неожиданно дорогую моему сердцу. Милые вещицы, привычные в обыденной жизни, теперь умиляли меня. Подойдя к большому сундуку, стоящему в углу, я поднял крышку. Сюда складывались вещи уже ношенные и отслужившие свое, если я возьму что-то, это не бросится в глаза. Выбрав темную, сшитую из крепкой шерстяной ткани, сорочку и штаны из мягкой кожи, я переоделся и по привычке подошел к зеркалу. То, что я увидел, повергло меня в шок. На меня смотрел незнакомец с моими чертами лица! Преображенное абсолютно непостижимым образом, оно было необыкновенно прекрасно, но какой-то нечеловеческой, завораживающей красотой. Глаза, прежде голубые, теперь же абсолютно черные, стали  жуткой, невероятной глубины, как омуты. Кожа намного бледнее, чем у людей, была совершенно гладкой, без малейших мимических морщинок, что делало ее похожей на фарфоровую.

     Я долго сидел в своей комнате, не зная куда податься, что делать дальше. Мне некуда идти. Мой дом здесь. Чем занимаются другие вампиры, меня не интересовало, это было самым последним, что я хотел бы знать. У кого спросить совета? Мой верный друг Тибальд первым бросится на меня с топором. Если бы он мог убить меня, я бы с радостью вышел ему навстречу.