Наследие моря - [3]

— Кофе безалкогольный! Он наоборот бодрит и позволяет не спать долго.

— Морской дьявол! Прекрати это! И чего ты все руки свои разглядываешь? Давно что ли не видела? — вскипел капитан Джен.

— Ну и какая вам разница, куда я смотрю?

— А тебе какая?

— Я все равно вас не вижу, так какая разница буду ли я смотреть на размытое пятно или на свои руки? — безрадостно сообщила я, поднимая невидящий взгляд на него.

— Какое еще размытое пятно?

— У меня плохое зрение, и без очков я ничего не вижу, а ваши… люди видно сочли их не слишком жизненно важной деталью. Я без них даже вас вот не вижу!

— Что совсем? — он помахал рукой.

— Нет, ну в общих чертах, конечно, вижу, но все расплывчато.

Санар явно озадачился и поскреб подбородок. Наверняка ведь не бритый! Тут в каюту (если уж я на корабле, то эту комнатку можно считать каютой) ввалился кто-то из команды.

— Капитан, куда курс держим?

— На юг, к развилке КаДабра и где вы там ее очки обронили? Неси сюда!

— Это вы про эти два стеклышка на ножках?

— На ножках?

Капитан обернулся ко мне, я быстро закивала.

— Неси на ножках!

— Слушаюсь!

Повисло молчание, во время которого Санар видно меня рассматривал, эх как жаль, что не могу ответить ему тем же. Блин, что на мне надето! Нет, ну сейчас прямо до того, что я в домашних тряпках! Тут послышались грузные шаги, дверь каюты вторично распахнулась, и на пороге снова появился пират.

— Вы про эти вот? Только они маленько того, ну треснули в общем, когда на палубу упали, — сказал тот.

— Что? — я вскрикнула и бросилась к своим очкам.

Выхватив их из рук пирата, я с ужасом узрела, что одна линза сплошь пошла трещинками, а от второй еще и кусочек отвалился. Я с ужасом взирала на верой и правдой служившие мне несколько лет, очки и не находила слов, чтобы выразить все, что я по этому поводу думаю. Удовлетворившись, что приказ исполнен, пират удалился, а я, где стояла там и села прямо на пол.

И что же я здесь буду делать без очков? Я же без них как слепой котенок буду на все натыкать, никого не смогу узнавать, да и вообще, как я смогу выжить здесь с плохим зрением???

Слезы медленно заполнили глаза и заструились по лицу и вскоре затуманились даже находящиеся прямо под носом очки.

Как же мне теперь быть? Вряд ли на корабле найдутся запасные очки, да еще и такие сильные! Да и вообще найдутся ли!!!

— Это они? — деловито осведомился капитан.

Я утвердительно всхлипнула.

— Эй!!!

Я всхлипнула еще раз.

— Хватит слезы мне тут лить! Чего из-за вещи так убиваться? Подумаешь стекла разбились!

— Подумаешь? — надрывно вскрикнула я. — Вот и подумай! Я без них НИЧЕГО не вижу! Я без них почти слепая! Я в нескольких метрах от себя уже ничего не вижу! Все сливается! Как я смогу вообще без них существовать? Я ничего не вижу под своими ногами, на расстоянии руки буквы в книге не разгляжу, придется все к самому носу подносить!

— Ты грамотная? — удивился капитан.

— Грамотная! И что мне с того! Я все равно ничегошеньки не вижу! Оказалась черт знает где, черт знает когда и черт знает почему! Сижу в домашней одежде, босиком в каюте какого-то дикого корабля, который будто приплыл из далекого прошлого, в обществе пиратов, а точнее их капитана. Ничего не знаю, ничего не понимаю, да еще и ничего не вижу! Вокруг море и жуткие пиратские морды, во главе с капитаном, который мило расплывается перед глазами. А я сижу тут на полу и лью слезы над разбитыми очками! Подумаешь! Фи, пустяки какие!

От отчаянья я даже не заметила, как попрала все законы вежливости, перешла на панибратское ты и чуть ли не обругала капитана столь «гостеприимного» судна. На него впрочем, моя тирада подействовала как-то неожиданно. Он явно оторопел, видно не привык к женским истерикам, и не знал что делать. Но мне было не до него, я досадливо тряхнула головой и снова посмотрела на очки. Даже затуманенного слезами взгляда хватило, чтобы понять, что что-то в них изменилось. Я быстро протерла глаза руками и поняла, что мои рыдания не прошли даром. В руках я держала вполне дееспособный оптический прибор, кое-где смоченный слезами.

Ничего себе!

На новые очки я смотрела с еще большим удивлением, чем на сломанные. Повертев и так и этак, и не найдя ничего предосудительного я таки решилась охнуть и повернулась к Санару.

— Что это значит?

— Что? — в голосе явно чувствовалось облегчение от осознания благополучно завершившейся видимо первой в его жизни женской истерики.

— Почему они снова целые?

— А это плохо?

— Нет, это, конечно, замечательно! Но, все же, почему? — я, еще раз критически осмотрев свои разом преобразившиеся очки, быстренько водрузила и на нос. Наконец, окружавший меня мир попал в фокус.

«О! А комнатка ничего, большая и не слишком грязная. Сильно захламлена, конечно, но все же самой насущной проблемой здесь была пыль, а не излюбленный пиратами свинарник. Видимо хозяин не так часто пользовался каютой. И скинул, кстати, он меня на кровать. Н-да… и как он на такой жесткой спит! Все равно, что на полу, ну может чуть помягче!»

Осмотрев комнату, я, наконец, взглянула и на капитана Джена. Вот это да! Да наш капитан-то настоящий красавец! Черные кудри спускаются до плеч и непослушно выбиваются из-под, такой же черной, банданы. Глубоко посаженые карие, почти черные глаза несколько недоуменно смотрели на меня. Достопримечательностью на довольно привлекательном лице кривился нос. Интересно, сколько раз он его ломал? Тонкие губы скривила усмешка. Нижняя губа чуть-чуть больше верхней, которая была прикрыта небольшой щетинкой усов. Упрямый подбородок был как-то странно не добрит. От нижней губы шла дорожка, расходящаяся тропинками и сливающаяся с бакенбардами. Я могу ошибаться, но ему не больше двадцати. И как он в таком возрасте капитаном-то стал? Или у них тут рано восходят и рано заходят? Или вернее будет сказать уходят на тот свет? В пучину морского дьявола?