Следующие пару дней я изо всех сил пыталась изображать из себя невесть кого, нервно шугаясь от каждого встречного и поперечного и специально создавая такие ситуации, где меня подняли бы на смех — то тетради посреди коридора уроню после очередного резкого толчка в спину, то упаду на кого-нибудь. Все равно уже вся академия знала, что теперь с ними учится полукровка, и активно пыталась на меня хотя бы посмотреть, а тут такое представление… Конечно, особенно лезть ни к кому не спешила, желая больше оставаться в тени, но они неожиданно тянулись ко мне, как мотыльки к яркому свету, рискуя глупо обжечь свои крылья.
Кит все это время старался оставаться неподалёку, нервно реагируя на каждый тычок и насмешку, но не лез, прекрасно помня о своей вине и роли, ведь как бы он ни старался, ни пытался поговорить, пробиться мне в голову — на контакт я не шла. Пусть немного помучается неопределенностью, а там, глядишь, и наказывать не придется — сам придет и расскажет, что там за секрет у него такой важный и страшный.
Вздохнула, с тоской глядя на свое расписание, и побрела в сторону кабинета истории. Я уже успела один раз побывать на этой науке, и все, что могу сказать о преподавателе и материалах, на которых основаны лекции — скука смертная. Коронуюсь — устрою глобальную проверку этой академии, а то распустились они тут. Раньше было, что ни день — то приключение, захватывающая история, невероятные лекции, восторженные выкрики с задних парт на семинарах, а теперь… я уже второй день здесь, а всё, что увидела — это унылые и загруженные лица студентов, и не менее загруженных преподавателей, уныло зачитывающих свои лекции.
Прошла к нужному кабинету, сверяясь с расписанием, выслушав очередной поток обращенной на меня грязи. Большой, явно рассчитанный на потоковые лекции зал, встретил меня умеренным шумом и развешанными по углам схемами простейших бытовых плетений.
Бытовая наука в нашем мире считалась одной из сложнейших — мудрено ли запомнить сотни химических элементов под каждый вид ткани и материи, правильно их комбинируя и выставляя в условия заклинанательных плетений.
Села на свободное место на первой парте, раскладывая тетради. Один из юных дарований таки не удержался и якобы случайно скинул все мои вещи с парты. Раздражение душным облаком прошлось по моим венам, заставляя цвет глаз наливаться пугающей чернотой. Опустила голову ниже, наклонившись, чтобы поднять вещи, веером рассыпавшиеся вокруг стола.
Кто-то с задних парт швырнул мне в спину кусочек пережеванной бумажки. Прикрыла глаза, сдерживая порыв прибить придурков, и тихо выдохнула воздух сквозь зубы, уже мечтая, как я наконец наведу здесь порядок, выгнав отсюда всех папенькиных и маменькиных протеже, протирающих штаны.
Такого разделения на чистокровность уж точно не должно быть. Конечно, стоит делать различия между полукровными демонами и чистокровными, но только по уровню возможностей первых, а никак не по социальному признаку.
Если уж на то пошло — я вообще высший демон по сравнению с ними, а они низшие. Но я же не дразнюсь и не издеваюсь над ними из-за этого, и никогда никто из нашей семьи такого бы себе не позволил. Они не виноваты, что потеряли свои силы при выходе из ада.
Выдохнула свой гнев, усмиряя сущность, и обернулась ко входу, дожидаясь преподавателя. Он пришел с десятиминутным опозданием, дав этим олухам возможность закинуть мне в волосы ещё около двадцати бумажек, щедро сдабривая все это скаберзными комментариями и шутками.
— Итак, — влетел в аудиторию молодой демон, залихватски поправляя короткую модную прическу, — сегодня тема нашего урока — королевская семья.
С задних парт неодобрительно заорали. Преподаватель проигнорировал — минус в его копилку. Поставила на поля тетради одну закорючку, символизирующую уже один его прокол — дам ему фору в три закорючки.
— Королевская семья, — записал он на доске текущую тему, громко стукнув мелом в конце и, бросив его в большую коробку, встал перед преподавательским столом, складывая руки на груди. — Кто мне расскажет что-то о королевской семье?
Ожидаемо вжала голову в плечи, не спеша выдавать свою личность. Какой-то наглый парень вскочил с заднего ряда, важно расправляя плечи и громко произнося:
— Жадные властные садисты! — продекларировал он под смех своих дружков.
Преподаватель утвердительно кивнул под моим удивленным взглядом и повернулся к доске, чтобы что-то записать, выводя четкие буквы сказанного. Без сожаления добавила сразу две закорючки — а нечего!
— Королевская семья и в особенности последняя наследная принцесса были весьма и весьма жестокими личностями, издевающимися не только над безобидным населением, но и над собственными избранными, ничем не заслужившими себе такую участь…
