Наследие греха - [4]

– Может быть, этот Арчери – их родич, – предположил он. – И ему не хватает какой-нибудь информации для семейного архива.

– Сомневаюсь, – сказал Вексфорд, нежась на солнце, как огромный серый кот. – У нее не было никого, кроме внуков. Роджер Примеро, старший, живет сейчас в Форби-холле. Причем он его не унаследовал, а купил. Почему так, не знаю.

– Мать Джин говорила, что раньше там жили люди по фамилии Кинастон. Но это было давным-давно.

– Точно, – нетерпеливо рокотнул бас старшего инспектора. – Миссис Примеро была урожденной Кинастон, а за доктора Ральфа Примеро вышла уже лет в сорок. Думаю, ее родичи не одобряли этот брак – дело-то было в начале века, не забывай.

– А кто он был, врач общей практики?

– Да нет, специалист какой-то. Он уже отошел от дел, когда они переехали в «Приют Победителя». Они, кстати, были не очень богаты. А когда в тридцатые доктор умер, миссис Примеро вообще осталась с десятью тысячами фунтов. У них был ребенок, сын, но он умер почти сразу вслед за отцом.

– Вы хотите сказать, что она одна жила в этом амбаре? В ее-то возрасте?

Вексфорд поджал губы, видимо, вспоминая. Берден знал, что память у шефа сверхъестественная. Когда его что-то особенно интересовало, он мог выудить из нее все, вплоть до мельчайших деталей.

– У нее была горничная, – сказал старший инспектор. – Звали ее – вернее, зовут, она и сейчас еще жива – Элис Флауэр. Она была лет на двадцать моложе хозяйки – значит, тогда ей было семьдесят с чем-то – и работала у нее почти пятьдесят лет. Настоящая служанка старой закваски. Любой решил бы, что раз две старухи много лет живут бок о бок в одном доме, то они подружки. И напрасно: Флауэр знала свое место, и они оставались друг для друга «Элис» и «Мадам» до самого смертного дня миссис Примеро. Я встречал эту Элис, еще когда она служила в «Приюте». Настоящая местная достопримечательность, люди сбегались посмотреть, как она делает покупки, особенно когда в город ее стал привозить Пейнтер на старом «Даймлере» ее хозяйки. Помнишь, как одевались в прежние времена сиделки? Хотя нет, вряд ли, ты ведь еще молодой был… Так вот, Элис всегда носила длинное пальто из темно-синего сукна и «приличную» фетровую шляпу в тон. Она с Пейнтером были прислугой в доме миссис Примеро, но только Флауэр всегда ставила себя выше. И никогда не давала ему об этом забыть, командовала им не хуже самой Примеро. Жена и приятели звали его Бертом, но у Элис не было для него другого имени, кроме Черта. Правда, в лицо она его никогда так не называла. Не смела.

– Хотите сказать, она его боялась?

– В каком-то смысле. Но больше ненавидела и злилась за то, что он вообще появился в их доме. Интересно, сохранилась ли у меня еще та вырезка… – Вексфорд открыл нижний ящик своего письменного стола, в котором хранил разные полуофициальные бумаги, личные вещи и курьезные штуковины. Но найти в нем то, что интересовало его сейчас, он почти не надеялся. Когда убили миссис Примеро, полиция Кингзмаркхема располагалась в желтом кирпичном доме в самом центре города. Четыре или пять лет назад старый дом снесли, а полицию переселили в ошеломляющее своей современностью строение на окраине. Вполне возможно, что хрупкая газетная вырезка не пережила переезда из ящика внушительного соснового стола в легкомысленный столик лакированного розового дерева и затерялась по дороге. Однако, перебрав множество записок, писем и других мелких сувениров, Вексфорд с довольной улыбкой извлек что-то на свет божий.

– Вот он, нелюдь собственной персоной! – повернулся он к своему подчиненному. – Красавец – для тех, кому такой тип по вкусу. Герберт Артур Пейнтер, бывший рядовой Четырнадцатой армии в Бирме. В возрасте двадцати пяти лет поступил на службу к миссис Примеро в качестве шофера, садовника и чернорабочего.

Со страницы «Сандей плэнет» на Майкла смотрели глаза Пейнтера. Фотография занимала ширину двух столбцов, а вокруг располагались несколько колонок убористого печатного шрифта.

– Вот тоже интересно, – сказал старший инспектор. – У него была привычка смотреть всем прямо в глаза. Считается, что это признак честной натуры – слыхал ты когда-нибудь такую чушь?

Берден наверняка видел эту фотографию раньше, но забыл и потому теперь смотрел на нее точно впервые. Перед ним было крупное, хорошо вылепленное лицо с прямым мясистым носом, чуть широковатым в ноздрях. Большой рот с полными, прихотливо очерченными губами – из тех, что всегда смотрятся на мужчине пародией на женские, – высокий прямой лоб, короткие вьющиеся волосы… Завитки были такими тугими, что, казалось, должны были натягивать кожу головы и причинять боль.

– Он был высок ростом и хорошо сложен, – продолжал Вексфорд. – А вот лицом напоминал симпатичного мопса-переростка, не находишь? Всю войну он провел на Дальнем Востоке, но если от жары и лишений что-то в его черепушке сдвинулось, то это не бросалось в глаза при первом взгляде. Он вообще был здоров, как конь. Извини за обилие животных метафор, но в Пейнтере в самом деле было что-то звериное.

– Как случилось, что миссис Примеро взяла его к себе?

Старший инспектор взял у помощника вырезку, внимательно посмотрел на нее и аккуратно свернул.