Наследие - [21]

– Если это не клингоны и не ромуланцы, – спросил Зулу, – тогда кто?

Скотт откинулся на спинку стула.

– Когда-нибудь слышали о мерканцах?

Рулевой покачал головой.

– Это раса налетчиков-пиратов, – такие слухи о них доходят до нас время от времени. Дело в том, что лицом к лицу мы с ними столкнулись только раз, мимолетно, лет десять тому назад. – Он оглядел остальных. – Ну-ка, угадайте название корабля, который осуществил этот исторический контакт?

– «Энтерпрайз», – сказал Чехов в ответ на в большой степени риторический вопрос Скотти.

– Угу, – подтвердил инженер. Снова наклонившись вперед, он перенастроил терминал дисплея. График производительности сменился изображением трех звездолетов неизвестной принадлежности. – Десять лет назад эти суда под предводительством мерканца по имени Хэймсаад Дрин атаковали грузовое судно Федерации, перевозившее редкие медикаменты на Гамма Каталинас. Их замыслом, по-видимому, было получить хорошую цену за медикаменты от обитателей планеты, которые отчаянно нуждались в них.

Кристофер Пайк, который тогда командовал «Энтерпрайзом», прибыл, когда Дрин начинал погрузку медикаментов на один из своих кораблей. Захватить груз силой он не мог, ведь у него был один корабль против трех, так что он прибег к хитрости. Не останавливаясь на подробностях, он обвел мерканцев вокруг пальца и они убрались ни с чем.

– И это был последний раз, когда они показывались? – спросил Маккой.

– Да, – подтвердил Скотти, – До сих пор. Сейчас они выскочили как черт из табакерки и захватили Бета Кабрини. Мы не знаем точно насчет жертв, но Дрин не останавливается перед убийством, чтобы заставить сотрудничать. Весьма вероятно, что кто-то уже погиб. И руководство Звездного Флота опасается, что, пока это все закончится, погибнут другие, не говоря уже о том, что он умыкнет то, что ему не принадлежит.

Ухура нахмурилась.

– Откуда мы знаем, что происходит на Бета Кабрини? Кому-то удалось послать сигнал бедствия?

Главный инженер кивнул.

– Именно это и случилось. К несчастью, с тех пор больше ничего не было. При том, что нам известно, тот, кто послал сигнал, скорее всего убит.

– И чего от нас ждет Звездный Флот? – пробормотал сквозь зубы Маккой. – Если Пайк не мог говорить с этим типом языком силы десять лет назад, что дает им повод думать, что мы сможем?

Скотти вздохнул.

– Прежде всего, доктор, они должны что-то делать. Они не могут просто сложить руки и наблюдать, как пираты терроризируют колонию. – Он проглотил свою гордость. – И не забывайте, что они вызывали капитана Кирка, а не персонально вас. Должно быть, они вообразили, что если Пайк мог перехитрить Дрина, то сможет и капитан.

Что они не вообразили, так это то, что Джим Кирк пропадет где-то на планете – и что они будут вынуждены положиться вместо его стратегического мышления на таковое главного инженера. Скотти припомнил лицо Ковальского – оно определенно не выражало доверие.

– В любом случае, – продолжал он, – такова наша миссия. Я подумал, все вы должны знать об этом, – потому что мне понадобиться ваша помощь.

– Мы сделаем все что сможем, – сказал ему Зулу, – Ты же знаешь.

– Угу, – ответил Скотти. – Но все равно рад это слышать.

– Каков ваш план, сэр? – спросил Чехов.

Мистер Скотт положил руки на стол.

– Вообще-то, – сказал он мичману, – вот это и есть та штука, в которой я и хотел бы, чтобы вы мне помогли.

Хэймсаад Дрин стоял у окна в администраторском офисе и смотрел на почти безлюдную главную площадь колонии. Так бесстрастно, как только мог, он пытался распознать подтекст произошедшего час назад события.

Человека схватили. Это было хорошо. Плохо то, что он был убит прежде, чем можно было выяснить его намерения.

Конечно, было возможно, что человек ничего и не замышлял. Возможно, он пытался избежать патрулей Балака из страха, может быть, не доверяя намерениям владетеля собрать колонистов на площади.

Но теперь они никогда этого не узнают. Никогда не узнают наверняка, потому что Балак не в состоянии держать свой нрав в узде. И это крайне раздражало Дрина.

Это был потерянный конец. Он терпеть не мог потерянных концов.

Дверь за его спиной с шорохом открылась. Он повернулся не сразу, зная, что у него хорошая охрана.

– Владетель?

Он узнал голос Балака. Расчетливо медленно, чтобы принизить его значимость, он взглянул на него через плечо.

– Да?

– Я составил новый распорядок, соответственно вашим приказаниям. – в голосе Балака послышались новые, приниженные ноты. Похоже, серьезность его промашки с патрулированием – а это определенно была его промашка, не чья-нибудь, – не прошла для него даром. Он прекрасно знал, на какой тонкой ниточке висела теперь его карьера. – К тому времени, как мы будем готовы отбыть, у нас будет девятнадцать тонн дюрания. И почти полтонны сырой дилитиевой руды.

Это было больше, чем Дрин считал возможным. Но он не подал виду, что доволен, он хотел, чтобы Балаку было не по себе.

– Принято, – ответил он. – Что степень кооперации?

– Она значительно возросла, владетель. Люди, похоже, осознали смысл приемлемого поведения.

– Хорошо, – буркнул Дрин, – А вы, Балак, осознаете смысл приемлемого поведения? Ввиду смещения с должности, например?