Наследие чародея - [33]

— Ваше счастье и долголетие — вот моя награда.

Скажи эти слова кто-нибудь другой, они могли бы показаться банальностью, но Ананда знала, что в устах Сакры это чистая правда.

— А теперь, пока вы не уехали, расскажите мне, как обстоят дела с леди Таисией?

Ананда уселась на корточки.

— Я прогнала ее. Она убежала с перепуганным лицом, страшась моего бешеного гнева. — Она устало улыбнулась. — Мы с тобой еще раз доказали, что Ананда тиа Эйчин Дивиэла, императрица Изавальты, Дочь Луны и Первая принцесса Хастинапуры — это страшная колдовская сила. — Ананда потрясла крепко сжатым кулаком.

Сакра спрятал ее руку в свою широкую грубую ладонь.

— Мы еще раз доказали, как мудра Ананда тиа Эйчин Дивиэла Изавальтская и Хастинапурская, — мягко добавил он. — И как она храбра.

Улыбка Ананды потускнела.

— Да приблизят Святые Матери тот день, когда мне можно будет снова стать трусихой!

— Да будет так. — Сакра благоговейно опустил глаза. Ананда поднялась на ноги.

— И все же я поеду. Не могу оставаться здесь. Лорд-мастер Храбан опять будет домогаться, чтобы я взошла на престол, а у меня сегодня уже нет сил с ним препираться.

Сакра поклонился так низко, что его лоб коснулся пола:

— Как пожелает принцесса.

«Нет, как принцесса должна поступить». Ананда подавила вздох. «Не то она точно сойдет с ума».

Два пажа были высланы вперед, так что к тому времени, когда Ананда со свитой вернулась в Выштавос, их ждали зажженные фонари, горячие напитки и ужин — вместо того, который им пришлось пропустить. Короткий зимний день давно погас, и дворец готовился ко сну.

Когда ужин был съеден и последние тарелки убраны, Беюль и Кирити поднялись, чтобы, как обычно, проводить Ананду за ширму и помочь ей раздеться.

Однако вместо того чтобы встать, Ананда тронула Беюль за руку:

— Ступай скорее и постарайся выяснить, спит ли император. Если еще нет — разузнай, где он сейчас.

Фрейлина поклонилась и выскользнула из комнаты. Ее место заняла Шрута, и вместе с Кирити они переодели Ананду из дорожного платья в отороченную мехом и расшитую серебром ночную рубашку.

В тот момент, когда Кирити надевала хозяйке на ноги мягкие туфли, возвратилась Беюль. Поклонившись Ананде, она сообщила:

— Император еще не ложился спать. Он в Портретном зале с тремя слугами.

Ананда с благодарностью коснулась ее плеча.

— Кирити, подай халат и свечу.

Пока Беюль зажигала фитиль, Кирити набросила на плечи госпожи темно-зеленый бархатный халат и завязала плетеный пояс вокруг ее талии. Заметив, что фрейлины собрались сопровождать ее, Ананда мановением руки остановила их.

— Я сама, — сказала она и вышла, прежде чем девушки успели что-либо возразить.

Иногда Ананде казалось, что этот дворец бесконечен. Низко опустив свечу и отставив ее в сторону, чтобы лицо оставалось в тени, Ананда осторожно пробиралась сквозь галереи, приемные, торопливо проходила мимо комнат для музицирования, комнат для принятия солнечных ванн, комнат для чтения, для рукоделия, для совещаний, мимо комнат для аперитивов и комнат для десерта. Пару раз по пути ей попадались слуги, которым хозяева еще не разрешили отправиться в постель, но ни один из них не поклонился. Они принимали ее за такую же служанку, как они сами, которая торопится принести своей хозяйке чашку чая, или свежую простыню, или еще какую-нибудь ерунду, которая может понадобиться благородной даме.

Портретный зал в полной мере соответствовал своему названию. Это была длинная просторная комната, изгибавшаяся вдоль северо-западной стены дворца, и вместо гобеленов ее стены были украшены изображениями прославленных предков и знаменитых сражении.

Когда Ананда еще надеялась снискать милость императрицы, она проводила здесь много времени, прилежно изучая историю каждой картины.

Микель стоял перед камином в центре зала и смотрел на язычки пламени так серьезно, словно в них заключался смысл его жизни. Трое слуг развалились позади него в обитых шелком креслах и хлебали вино из глиняного кувшина, передавая его друг другу. Увлеченные этим занятием, они не заметили тусклый огонек свечи, который Ананда поспешила задуть.

— Может быть, императору подойти поближе к огню? — лениво предложил один из слуг. — Ведь император замерз. Император, подойди-ка к огню.

Микель повиновался.

— Не-ет, — протянул другой слуга, державший в этот момент кувшин. — А что, если искра попадет ему на штаны? Что тогда с ним будет? Императорский гренок, вот что. Император, отойди-ка назад.

Микель сделал то, что ему приказали. Трое слуг дружно заржали.

— Да как вы смеете! — воскликнула Ананда.

Лакеи вскочили на ноги. Кувшин упал, и прозрачная жидкость разлилась по каменному полу. Ананда быстрым шагом, почти бегом, пересекла зал.

— Так вот как вы обращаетесь со своим императором! Вот как вы служите вдовствующей императрице и государству! — кричала она, задыхаясь от гнева.

— Госпожа императрица! — Трясущиеся лакеи согнулись в поклоне. Затем самый храбрый из этой троицы решился заговорить:

— Но как вы оказались здесь одна, госпожа? Вы должны были бы…

— Ты еще смеешь мне указывать, что я должна делать, а что нет? — прикрикнула на него Ананда. — Да ты за свои подвиги должен бы болтаться сейчас над костром с грузом на пятках! Убирайтесь сейчас же вон!