Наши знакомые - [5]
В 1950 году на основе «Двух повестей» Герман создал роман «Один год» (позднее совместно с Б. Рестом была написана пьеса «Один год»; история Жмакина использована и в сценарии картины «Верьте мне, люди!»). Здесь значительно больше действующих лиц, чем-в повестях, шире развернута картина борьбы разных лиц за судьбу Жмакина. Автор глубже показал деятельность Лапшина, которому нередко приходилось в Управлении милиции вести бой с работниками равнодушными, а то и преступными… Это, по существу, новое произведение, хорошо принятое читателями.
Но, признавая несомненные достоинства романа, следует заметить, что в нем нет той художественной завершенности, которая отличает повести «Лапшин» и «Жмакин». «Две повести» написаны, как говорится, на едином дыхании, в них нет ничего лишнего. За внешним движением сюжета, за поступками и речами действующих лиц ощущалось нечто большее, чем было прямо высказано автором. Герман продемонстрировал мастерское владение подтекстом. Картина обретала глубину, характеры — многозначность. К сожалению, многие ситуации, перенесенные из повестей в роман, при переделке утратили эту объемность изображения.
Критика давно заметила, что, наряду с работниками уголовного розыска и чекистами, главенствующее место в созданиях Германа заняли медики. На прямой вопрос о характере такого совмещения интересов писатель ответил: «Это только внешний контраст. На деле хирурги и работники уголовного розыска близки друг другу. Они всегда занимаются какими-то человеческими бедствиями, всегда борются за человека. И не случайно, что медицинской темой я занялся во время войны…»[9]
Ответ верен по существу, но интерес писателя к образу врача, к проблемам науки возник еще в довоенные годы — об этом свидетельствуют пьеса «Сын народа» (1939) и сценарий «Доктор Калюжный». Несомненно, Герман понимал тогда, что новый герой «не давался» ему в руки и художественно значительного решения новая тема пока не нашла. А она волновала писателя — тему предлагала жизнь, к проблеме соотношения научного призвания и гражданского долга начинала подступать литература (напомним, к примеру, произведения Л. Рахманова, В. Каверина).
И здесь пригодился урок, полученный в ходе работы над книгой о Дзержинском. Опыт этот подсказал Герману, что художественно не освоенное явление полезно исследовать, углубившись в его предысторию. Писатель совершил второе путешествие в прошлое — в 1941 году были опубликованы его «Рассказы о Пирогове».
Место ученого в обществе, его представление о своем научном и гражданском долге — эта тема, облегченно, «бесконфликтно» решенная на современном материале в пьесе и сценарии о Кузьме Калюжном, разработана в рассказах о Пирогове с глубоким проникновением не только в характер, творчество великого русского хирурга, но и в общественную суть стоявших перед ним жизненных проблем. В рассказе «Буцефал» Герман сталкивает Пирогова с Лоссиевским, начальником военно-сухопутного госпиталя; в рассказе «Капли Иноземцева» он сводит героя с Иноземцевым, товарищем его студенческих лет. Эти столь разные люди олицетворяют социальный климат мира, в котором приходится жить и творить Пирогову. В человеческих характерах, в сложном переплетении отношений героев, в подробностях их быта писатель сумел уловить проявление больших общественных конфликтов эпохи. Таким образом, новое путешествие в прошлое также оказалось успешным по непосредственному художественному результату. Оно было важным и по «отдаленным последствиям» — в качестве творческого урока. Но работу над задуманными произведениями прервала война.
В рядах Советской Армии Герман находился с ноября 1941 года по ноябрь 1945-го. Он провел эти годы на Карельском фронте и на Северном флоте, был специальным военным корреспондентом ТАСС и Совинформбюро, работал в Политуправлении Северного флота. В газете «Краснофлотец» печатал очерки и рассказы («О счастье», «С приветом, Подугакин», «Страх» и др.), писал очерки под именем «старшины 2-й статьи Корнеева» — они имели большой успех у фронтового читателя.
Из произведений, созданных в годы войны, назовем повести «Далеко на Севере», «Студеное море», «Аттестат». Это — начальный этап освоения нового жизненного материала.
Впечатлениями военных лет был подсказан и замысел исторической эпопеи. Роман «Россия молодая» вышел первым изданием в 1952 году, а события, с которых началась его творческая история, относятся к 1943 году. Тогда, на Северном флоте, Германа вызвал к себе вице-адмирал А. А. Николаев и дал ему «боевое задание»: рассказать морякам о прошлом русского флота на Севере. Для выполнения задания вице-адмирал приказал поехать в Архангельск, поработать в библиотеке, в архиве. И на прощание дал хороший совет — поговорить с прославленными ледовыми капитанами, «с Ворониным, с Котцовым Иваном Федоровичем. Это — удивительные люди. На таких, конечно, русский флот держится. Они вам правильно подскажут, о чем именно людям интересно знать»[10]. Советом писатель воспользовался и полной мере, встретился с И. Ф. Котцовым и с другими потомственными капитанами. С историческими документами довелось познакомиться еще до работы в архиве: у Котцова дома на стене висела «Жалованная грамота», данная царем Иваном Васильевичем «лодейному кормщику Ивашке Котцову» на право плавать «вверх в Немцы и вниз в Русь». Так Герман узнал о «династиях» капитанов («Царь Ивашка» давал такие грамоты кормщикам только в пятом колене — пояснил Котцов), так познакомился с моряками-современниками, для которых прошлое Северного флота было не отвлеченным и далеким понятием, а живой историей их рода.
