Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза - [13]
В итоге, данный тип невротика нуждается в том, чтобы он нравился, его любили, хотели, желали; нуждается в том, чтобы чувствовать себя принятым, желанным, поддержанным, оцененным; нуждается в том, чтобы быть нужным, важным для других, в особенности для какой-нибудь одной конкретной личности; нуждается в том, чтобы ему помогали, его защищали, оберегали, им руководили.
Если в процессе анализа указать пациенту на компульсивный характер перечисленных потребностей, он, вероятно, станет утверждать, что все эти желания вполне «естественны». И здесь он, конечно, находится на позиции, удобной для обороны. Если исключить тех, чье существование настолько искажено садистскими наклонностями (которые будут анализироваться позже), что потребность в любви подавлена сверх всякой меры, то можно с полной уверенностью допустить, что каждый в действительности хочет ощущать себя любимым, связанным с кем-либо, тем, кому помогают, и т. д.! Поэтому пациент ошибается лишь в том, что вся его неистовая битва за любовь и одобрение носит искренний характер. В действительности же эта искренность в значительной степени затемнена его ненасытной жаждой чувствовать себя в безопасности.
Потребность в удовлетворении этого побуждения настолько принудительна, что все, что невротик делает, направлено на его осуществление. В этом процессе он развивает определенные качества и аттитюды и формирует свой характер. Некоторые из них можно было бы назвать качествами, способными внушить любовь: он становится чувствительным к потребностям других в пределах своей эмоциональной отзывчивости.
Например, хотя он может оказаться очень забывчивым к желанию обособленной личности держаться уединенно, он будет бдительным к потребности другого в симпатии, помощи, одобрении и т. д. Он стремится автоматически приспособиться к ожиданиям других или к тому, что, по его убеждению, соответствует этим ожиданиям; часто вплоть до полной потери контроля над своими чувствами. Он становится «неэгоистичным», жертвующим собой, ничего не требующим, за исключением своего безграничного желания быть любимым. Он становится зависимым, в доступных пределах, сверхвнимательным, сверхценящим, сверхблагодарным, великодушным. Он скрывает от самого себя тот факт, что в глубине души он безразличен к другим и считает их лицемерными и эгоистичными людьми.
Если использовать термины, предназначенные для анализа сознания, к бессознательным процессам, то он убеждает себя в том, что любит всех, что все они «милые» и заслуживающие доверия, программируя разочарование, которое приведет его не только к мучительным разочарованиям, но и увеличит его общую уязвимость.
Эти качества не так значимы для самого невротика прежде всего потому, что он не контролирует свои чувства или суждения, а слепо отдает другим все, движимый желанием получить от них то, что ему необходимо, и поэтому испытывает глубокое расстройство, если эти ожидания не оправдываются.
Наряду с указанными свойствами у невротика подчиненного типа формируются частично совпадающие с ними и другие свойства, направленные на избегание черного глаза, ссор и конкуренции. Невротик стремится подчиниться, играет вторые роли, оставляя первые другим; стремится быть уступчивым, примирительным и, по крайней мере, сознательно не испытывающим никаких обид. Любое желание отомстить или одержать победу настолько глубоко подавлено, что невротик часто сам удивляется своей способности мириться и в течение долгого времени скрывать чувство обиды. В этом контексте является важной его склонность автоматически брать на себя вину. Почти независимо от своих чувств, т. е. ощущает ли он себя в действительности виновным или нет, он будет стремиться обвинять, критически оценивать себя, а не других, чувствовать себя виноватым в случае необоснованной критики или от предвидимого нападения.
Существует незаметный переход от этих аттитюдов к конкретным запретам. Так как любая форма агрессивного поведения исключена, мы обнаруживаем запреты на то, чтобы быть категоричным, критичным, требовательным, отдающим приказы, оказывающим давление, стремящимся к честолюбивым целям. Кроме того, поскольку его жизнь ориентирована в целом на других, часто его внутренние запреты препятствуют ему делать что-либо для себя или радоваться чему-нибудь независимо от других. Это может привести к тому, что любое переживание, неразделенное с кем-либо, — идет ли речь о еде, представлении, музыке или природе — становится бессмысленным. Нет необходимости говорить, что подобное сильное ограничение на наслаждения не только обедняет жизнь, но и увеличивает зависимость невротика от других.
