Nаши в городе. Занимательные и поучительные байки о наших за границей - [2]

Очень скоро выяснилось, что, представляя как бы обиженным по месту рождения гражданам разгромившей их когда-то страны практически те же самые права, что и своим собственным, за исключением разве почетной обязанности голосовать и занимать пару-тройку должностей в армии и госсекторе, они не оценили до конца всех различий нашего менталитета, обусловленного – в полном соответствии с вечным учением наших общих соплеменников – опытом бытия…

Обнаружилось, что, начиная в общем-то с одной и той же нулевой точки отсчета – если у кого-то всерьез хватает наглости считать одинаковыми стартовые условия напрочь разгромленного режима и страны, его победившей, – мы за последние десятилетия пришли к совсем разным результатам не только в смысле уровня жизни народонаселения, но и – главное – в менталитете, в сформировавшихся взглядах на взаимоотношения с себе подобными и, собственно, с государством… Можно долго спорить, отчего это произошло, – на мой взгляд, от наличия национального мужества, позволившего одной из двух наций искренне покаяться в содеянном, – но дело не в этом. Важно то, что на немецком острове благополучия, возделанном местными жителями в общем-то для самих себя и своих детей, начали появляться люди с совсем иными целевыми установками. Принципиальная разница состояла в том, что если для аборигена высшей гордостью является провозглашение себя как налогоплательщика, поддерживающего своим трудом усилия властей по созданию нормальных условий функционирования государственных институтов, то для вновь прибывших, привыкших десятилетиями решать прямо противоположные задачи по натягиванию властей, главным оказалось, наоборот, стремление урвать максимум, немало не заботясь при этом не только о моральной стороне дела, но и просто об элементарном здравом смысле…

Приобретя, что называется, «на шару» почти все основные права коренных жителей, которых, кстати, становится все труднее добиться переселяющимся в СВОЮ страну этническим немцам, наши люди искренне уверовали, что именно так и должно, собственно, быть. При этом вопрос о возникающих наряду с правами обязанностях как-то сам собою отпал, точнее, просто не возникал изначально…

«Они нас пригласили – значит, они должны…» – и далее шел список категорических требований, само предъявление которого властям своего недавно покинутого отечества вполне могло бы обеспечить соискателю подробное знакомство со всеми особенностями национальной психиатрии. Тут и полная оплата отдельной квартиры с коммунальными услугами, и бесплатное обучение иностранному языку, включая деньги на проезд до места обучения, и оплата всех медицинских услуг, включая стоматологию и дорогостоящие лекарства, бесплатное обучение детей с оплатой их дороги до школы плюс ежемесячные «детские», деньги на одежду, рождественские выплаты, скидки на оплату телефона «унд зо вайтер, унд зо форт»… При этом, получив все это и кое-что еще от слегка ошалевших от напора местных чиновников, наши люди вовсе не удовлетворились свалившемся на них изобилием. Казалось бы, пришла пора наконец «успокоиться и начать жить», как писал Карнеги.

Но не тут-то было…

– Мой муж – участник Отечественной войны, понимаете… Вот документ… – на полном серьезе втолковывает дама на «великом и могучем» несчастному служащему Социаламта. – На каком основании вы отказываетесь оформлять ему такую же пенсию, какую получают тут, в вашей Германии, его ровесники?.. Я сама слышала, что Могилевичам в другой земле дали-таки такую пенсию… Имейте в виду, мы будем писать лично вашему канцлеру…

Затюканный чиновник, мало что понимая, только покорно кивает головой, даже не пытаясь объяснить, что супруг уважаемой посетительницы, как бы это помягче выразиться, конечно, воевал… но… так сказать… с другой стороны и упомянутых немецких ровесников видел главным образом сквозь прорезь прицела, причем иногда в первый и последний для них раз, а потому логичнее было бы все же адресовать подобные требования властям государства, которое он защищал и гражданином которого до сих пор остается…

Лавина желаний нарастает со скоростью щелкающего таксометра, и если появляется отказ в чем-то совсем уж запредельном, это обстоятельство воспринимается с каким-то даже садомазохистским удовлетворением: «ну вот, так мы и знали, чего же еще от этих немцев можно было ожидать…» Когда же, спустя некоторое время, все же выясняется, что в общем все основное, что можно было выбить из принимающей стороны уже выбито или во всяком случае этот благородный процесс запущен и остается только ждать, внимание наших людей переключается с местных госучреждений на житейские будни…

И тогда создается впечатление, что их – НАШИХ – здесь куда как больше, чем местных жителей…

– Соня, иди уже сюда, я тут два места заняла, – громко кричит по-русски на весь огромный полупустой автобус женщина, с трудом пристраивая на обшитое светлой тканью сиденье «альдиевский» пакет с замороженной рыбой и явственно давая локтем понять испуганной немецкой старушенции, что тут ее явно не ждут…

Вокруг большого контейнера с удешевленной обувью, специально поставив свои тележки таким образом, чтобы перекрыть к нему подход всем конкурентам, уже час с упоением роются несколько человек, на весь зал обмениваясь впечатлениями по-русски…