Наши братья меньшие - [3]
Когда вся семья собирается за столом и, не дай Бог, забыли про нашу барышню, то легко может случиться, что кто-то из мальчишек с криком выронит ложку: обезьянка решила обратить на себя внимание, незаметно подкравшись под столом и пребольно цапнув зубами за ногу…
Кусается она вообще во всех случаях, когда чем-нибудь недовольна: то не хочет спать ложиться и не позволяет засунуть себя в клетку; не желает отдавать полную горсть соды, которую молниеносно выхватила на кухне из пакета. Дедушку она тиранит теми же способами, как это делают наши внучата. Он обязан безропотно таскать ее на плечах, непрестанно «брать на ручки» и играть с ней по первому же требованию.
Каждую минуту Уле приходится что-нибудь запрещать. То она принимается старательно выдергивать все цветы из цветочных горшков, то самозабвенно качается на портьере, словно на качелях; особое пристрастие она испытывает к швейной шкатулке с ее столь разнообразным содержимым; несмотря на строгий запрет, она при любом удобном случае находит способ завладеть ею и, усевшись на полу, рассыпает и раскладывает перед собой все эти роскошные драгоценности: пуговицы, катушки, тесьму, вязальные крючки и все прочее добро. Восторгу нет конца! А можно и так: вытащить из ящика с углем кусок угля и гонять его по всей квартире наподобие хоккейной шайбы. Потянуть за угол скатерть накрытого к обеду стола для нее так же заманчиво, как это было несколько лет назад для наших мальчишек, когда они были в том же возрасте, что и она. Ковры Ула охотней всего скатывает в рулон, картины на стенах заставляет опасно раскачиваться из стороны в сторону. Особое пристрастие питает она к нашему сервировочному столику на колесиках. Стоит ей им завладеть, как он уже в диком галопе несется через всю комнату под радостный визг обезьянки. В случае необходимости то же самое проделывают и стулья, хотя они и менее поворотливы. Впервые увидев, как печатают на пишущей машинке, Ула с замиранием сердца наблюдала за этим удивительным чудом. А несколько позже мы уже застали ее за тем, как она осторожно нажимала своими пальчиками на клавиши, пробуя одну за другой. Охотно она грызет углы подушек, занавески на окнах. Ула чрезвычайно интересуется всем, что способно двигаться или на чем можно прокатиться. Она хватается за дверные ручки и катается на дверях взад и вперед, отталкиваясь от стены. Самокатом ребят обезьянка пока еще воспользоваться не в состоянии, потому что мала ростом. Но она храбро садится на него верхом и пытается привести его в движение, раскачиваясь всем телом взад и вперед. В своей клетке ее редко увидишь сидящей на полу — вечно она виснет на прутьях решетки или на канатах, свисающих с потолка.
Когда Ула обнаружила, что доски пола в ее клетке можно приподнять кверху, она в один прекрасный день исчезла из дому. Ищем, ищем — нигде нет. В саду тоже нет. Но вскоре до нас донесся ее испуганный крик из граничащего с нашим садом городского парка. Попав в совершенно незнакомую обстановку, маленькая беглянка почувствовала себя внезапно ужасно одиноко и неуверенно. Поэтому, завидев издалека сторожа парка, Ула кинулась к нему со всех ног, ища у него спасения. Однако перепуганный сторож принял широко открытый плачущий рот за «оскаленную пасть» и счел благоразумным скрыться подальше от греха — «еще загрызет образина эдакая». Он поскорей забежал в свою сторожку и старательно забаррикадировал дверь, в которую Ула с воплем начала колотить кулаками.
Живя у нас в доме, обезьянка с каждой неделей становилась благовоспитанней и вскоре уже вела себя вполне прилично с окружающими. Теперь она скорей дала бы себя четвертовать, чем причинила бы своей приемной матери малейшую боль — даже в минуту растерянности от испуга, даже в крайнем раздражении: это просто исключено. Стоит той только протянуть ей навстречу руки, обезьянка моментально, не задумываясь, бросит любого, да еще и укусит, если тот попытается ее удержать!
Ей, ее хозяйке, разрешено даже мыть Уле лицо, хотя гримасы, которые она при этом корчит, выдают ее крайнее возмущение. Зато руки и ноги она разрешает мыть вполне добровольно, протягивая их одну за другой. А уж расчесывать шерсть щеткой — это пожалуйста! Только подойдешь к ней с щеткой и расческой в руках, как она тут же с готовностью протягивает обе руки. Ула вообще весьма чистоплотна и аккуратна. «На горшочек» она просится через совершенно определенные интервалы, так что в квартире все чисто. Даже тогда, когда она, заболев, спала в настоящей человеческой кровати, то поднялась среди ночи и, подойдя к краю постели, сделала свои дела на пол. Ведь шимпанзе и на воле никогда не испражняются в своих гнездах, которые сооружают себе на ночь. Ночуя на деревьях, среди ветвей, им не сложно избавляться от своих «отходов», роняя их вниз, на землю. Охотно Ула греется под кварцевой лампой. Но и на неприятные медицинские манипуляции над собой соглашается вполне добровольно, если их только проделывает ее любимица. Она открывает рот, если надо обследовать зубы; охотно отдает сворованные вещи, если ее за это пристыдят и выругают. Однажды, когда у нее случились какие-то неполадки с желудком, она, к нашему великому удивлению, не стала сопротивляться даже против клизмы.
