Наши бедные богатые дети - [22]

А ведь папа мог бы использовать игрушку как повод для общения с сыном. Например, рассказать, как мечтал в детстве о такой железной дороге и какими тогда были вагончики. Они бы вместе что-то разглядывали, собирали, придумывали, вместе ходили покупать очередные детали. Одним словом, этот подарок родом из папиного детства стал бы их общей радостью, общим делом, которое могло бы их по-настоящему сблизить.

Еще хуже, когда ребенку вручают подарок с целью отвлечь его от тяжелых переживаний, вместо того чтобы разделить с ним его горе. Так, у десятилетней девочки умерла ее любимая собачка, и папа, не погрустив вместе с дочкой, тут же кинулся в магазин и привез ей дорогие сережки, которые она давно просила, — «Порадуйся».

Хорошо, когда в семье выработана единая стратегия — что, по какому случаю и как дарить, не забрасывать ребенка подарками, которые он, не распаковывая, отправит в общую кучу, а выбирать подарок обдуманно, учитывая потребности ребенка. Тогда он непременно запомнит, кто и что ему подарил, вещь обретет «субъективную ценность», станет символом теплых отношений, тем самым «якорем», который привяжет ребенка к человеку или событию.

Любить и делать

Однажды на горнолыжном курорте я разговорилась с мальчиком, сыном известного бизнесмена: «Представляете, сегодня папа не пошел кататься, а потратил полдня, чтобы подобрать для меня удобные ботинки! — с восторгом и удивлением рассказывал мальчик. — Те, которые мы взяли с собой, ужасно терли ноги. Здорово, что папа все бросил ради меня, я не ожидал от него такого».

Другой молодой человек был приятно удивлен, когда отец сам встретил его в аэропорту, а не прислал водителя, как обычно делал. Он даже сказал отцу: «Пап, а ты меня и правда любишь!»

Наши поступки — тоже один из языков любви. Поэтому так важно что-нибудь делать для детей самим, своими руками, не перепоручая это обслуживающему персоналу. Стоит пожертвовать своим временем, чтобы самому одеть ребенка на прогулку вместо няни или приготовить ему завтрак вместо горничной. А если мы приготовим его вместе — впечатлений хватит на всю неделю!

У ребенка есть потребность в «резонансе». Скажем, он падает и разбивает коленку. Ему необходим взрослый не только для того, чтобы залечить коленку, унять телесную боль, но и чтобы помочь справиться с болью душевной, с испугом, чтобы его утешили, посочувствовали.

Сорадование, способность присоединиться к радости ребенка — выиграл соревнования, появился новый друг, сделал какое-нибудь важное для себя открытие — тоже показатель качества отношений. Важно не только присоединиться, а еще и усилить радость: предложить как-то отметить это событие всей семьей, обсудить, как теперь пойдут дела, что изменится к лучшему, запланировать, что предпринять дальше. Никакие подарки, пусть и самые дорогие, этого не заменят.

Я часто повторяю родителям: радость разделенная удваивается, горе разделенное уменьшается. Если ребенок счастлив и мы порадовались вместе с ним, его радость усилится. Если ребенок поделится с нами негативом и мы в ответ не будем рассуждать, прав он или не прав, хорошо поступил или плохо, а просто погорюем вместе с ним, ему станет легче. Дети должны чувствовать нашу сопричастность, нашу близость, наше родство. И тогда есть надежда, что через много лет мы не будем мучиться вопросом, почему они такие неблагодарные и такие чужие.

Разговаривать, слушать и слышать

Настоящая любовь заключается в умении понять другого. А лучший способ понять — выслушать. Психологи и психотерапевты, работающие с детьми и подростками, считают, что ребенку в первую очередь не хватает человека, который бы его слушал, по-настоящему бы им интересовался, воспринимал его всерьез, принимал таким, какой он есть.

Когда мы слушаем наших детей, мы узнаем, чем они заняты, чего боятся, чему радуются, что их тревожит, а что делает счастливыми, что интересует, а что заставляет сомневаться. Дети могут нас удивить, развеселить или вступить с нами в конфронтацию. Только готовность слушать детей дает нам право требовать, чтобы и они нас тоже слушали.

Трудно сказать, сколько минут ежедневно мы должны интенсивно слушать ребенка. Важно другое — помнить, что у наших детей есть право заставить нас бросить свои дела, повернуться к ним и произнести: «Я тебя слушаю».

Бывает, что дети почему-то не хотят общаться с родителями — к этому стоит отнестись с пониманием. И все-таки в любой ситуации разговаривать необходимо. И не только потому, что надо держать руку на пульсе, но и потому, что язык слов — тоже язык любви. В разговоре мы обмениваемся чувствами и мыслями, учимся понимать друг друга, выстраиваем эмоциональные связи.

Умение вести беседу, как и умение слушать, — особое искусство. Когда я объясняю своим клиентам, как лучше подготовиться и провести разговор с ребенком — как сидеть, как смотреть, как говорить, я часто слышу: «Ну это же техника, вы же сами говорите, что нужны эмоции» или «Вы предлагаете готовиться к разговору так, будто это не мой сын, а какой-то важный партнер, советуете продумывать каждую деталь». Что на это ответить? Иногда беседа с собственным ребенком значимее, чем с самым важным партнером. Надо учиться самим и параллельно учить детей общаться и разговаривать. Это особенно необходимо в подростковом возрасте, когда, казалось бы, из ничего вдруг вырастает масса проблем.