Нашествие чужих: заговор против Империи - [43]
А уж большевистская фракция Государственной Думы не только демонстрировала антипатриотическую позицию (скажем, отказавшись голосовать за военные кредиты), но и стала натуральной «крышей» подрывной работы. В ноябре 1914 г. фракция в полном составе была арестована. В прокламациях, распространявшихся «народными избранниками», открытым текстом писалось:
«Для России было бы выгоднее, если победит Германия».
При обысках обнаружились полные наборы шпионских аксессуаров — наборы подложных паспортов, шифры, листовки. В феврале состоялся суд. Очень мягкий, приговорил к ссылке. Но возмущенно завопила вся Дума! Дескать, какой безобразие, из-за такой мелочи, как шпионаж и деятельность в пользу противника, «самодержавие» нарушило депутатскую неприкосновенность!..
И все же на первом этапе войны прогерманская «пятая колонна» успеха не имела. Украинцы, например, на агитацию сепаратистов не поддавались, никак не хотели считать себя «угнетенной нацией». Пораженческие лозунги тем более не находили почвы ни среди солдат, ни среди рабочих. Рискнувшего выступить с такими призывами просто убили бы! Кстати, стоит подчеркнуть, что «отсталость» нашей армии была не более чем мифом. По оснащенности артиллерией, пулеметами, аэропланами, автомобилями русские войска в 1914 г. значительно превосходили французскую и британскую армии — хотя и уступали германской и австрийской (но ведь они целенаправленно готовились к войне). А по уровню тактической подготовки даже и немцы в этот период отставали от русских — ходили в атаки в плотных колоннах, что вело к огромным потерям, не учились переползанию и перебежкам, не имели ручных гранат[78].
Но у России было другое уязвимое место. Военное министерство во главе с В. А. Сухомлиновым вместо того, чтобы развивать отечественное производство вооружения и боеприпасов, предпочитало заказывать их за рубежом. Причем и собственные мощности имелись — тульские, уральские, питерские заводы. Но дело не обошлось без крупных взяток «заинтересованных лиц». И министерство не затрудняло себя программами наращивания российских мощностей, их перепрофилирования и модернизации, а передавало военные заказы английским, французским, даже немецким фирмам. В результате русская армия попала в зависимость от иностранцев…
Уже осенью 1914 г. во всех воюющих государствах проявилась общая «болезнь». Расход вооружения и боеприпасов оказался гораздо выше, чем было предусмотрено. Сама же война приняла не скоротечный, как планировалось, а затяжной характер. Заготовленные запасы таяли. Кризис с боеприпасами разразился и во Франции, и в Германии, и в Австрии, и в России. Но европейские державы преодолевали его срочными мерами по мобилизации собственных ресурсов. А русское военное министерство опять пошло по накатанному пути — купить за границей. Для чего требовалась валюта… Вот тут-то англичане и французы отыгрались! На фронтах их достижения были сомнительными, но как только зашла речь о деньгах, принялись кочевряжиться и возить русских мордой по столу. Ах, мол, так вы оказались не готовы к войне? О чем же вы раньше думали? Союзники ломались, увязая в обсуждениях, на какие русские заказы стоило бы выделить кредиты, а на какие нет[79].
А в Америке Яков Шифф снова развернул усиленную агитацию против предоставления кредитов России. Называл такие займы «аморальными», призывал бойкотировать русские ценные бумаги. Например, когда в западной прессе пошли публикации о зверствах немцев в Бельгии, о маисовых расстрелах мирного населения, он объявлял, что это сущая мелочь по сравнению с «жестоким обращением царя с еврейским населением в Западной России и Польше». Отметим, что и англичане с французами, плохо подготовившиеся к войне, крайне нуждались в поставках вооружения, боеприпасов и имущества из-за рубежа. А чтобы закупать все это в США, им также требовались кредиты. Но Шифф соглашался выделять их только в том случае, если правительства Британии и Франции дадут письменное обязательство — ни копейки из этих сумм не давать русским. Такую же политику попытался провести в Федеральной Резервной Системе Пол Варбург. Хотя успеха он не добился. Для других банкиров кредиты и поставки державам Антанты были слишком уж выгодным делом.
В результате нескольких раундов переговоров российскому министру финансов Барку удалось достичь соглашения с британцами. Но на чудовищных условиях! Из запрашиваемых 100 млн. руб. Англия согласилась выделить 40 млн. Под 6 % годовых. При этом банкиры Сити и британский министр финансов Ллойд Джордж потребовали обеспечить кредит русским золотом. Которое требовалось доставить в Англию. Даже соображения, что золото перевозить по морю опасно, и не лучше ли отложить расчеты до конца войны, были отметены
