Наше будущее - [18]

– Эти картинки с моей страницы. – Эмма указывает на экран. – Похоже, что каждая из них ведет на страницы с другими фотографиями, вроде альбомов.

Профильные фотографии 12 фотографий

Мой 30-й день рождения 37 фотографий

Школьные годы 8 фотографий

– Проверь школьные годы. – Я показываю на эту строчку. – Посмотрим, что было важно для тебя пятнадцать лет назад. Готов поспорить, там будут сплошь мои фотки.

Эмма смеется.

– Просто у меня пока нет снимков Коди.

Она кликает по альбому, и мы наблюдаем, как на экране открываются все новые фотографии.

На первой Эмма держит свои первые права. Сейчас они приколоты у нее в комнате к «памятной доске». Так что кто-нибудь легко мог бы позаимствовать их на день и сосканировать в школьной лаборатории. На следующей Тайсон и я скрестили скейтборды словно мечи. Этот снимок висит у нее с внутренней стороны шкафчика. На другом Тайсон, Келлан, Эмма и я, зарывшиеся по горло в детском бассейне с разноцветными мячиками в пиццерии «Как в старину». Эта фотография тоже висит у нее на доске, так что тот, кто затеял розыгрыш, вполне мог стащить у Эммы снимки, а потом вернуть их обратно.

Эмма тычет пальцем в последнее фото, где крупным планом ее задница в светло-бежевом бикини.

– А это еще что такое?

– Кажется, это ты на фоне озера Краун? – Мой голос звучит вполне невинно, но я-то знаю, откуда взялась эта фотография. Я сам ее сделал пару недель назад, когда мы всей компанией ездили на озеро по случаю официального открытия сезона. Я еще тогда подумал, как будет смешно, когда она проявит пленку и будет удивляться и гадать, кто это снял.

Подпись под фотографией гласит: «Старые добрые времена».

– Но я только месяц как купила это бикини, – говорит Эмма.

– Понимаешь, – начинаю мямлить я, – я случайно тебя сфоткал. Решил убрать камеру с песка и, видимо, случайно нажал на кнопку.

– Джош, – Эмма смотрит мне прямо в глаза, – эта штука, этот «Фейсбук» – не розыгрыш. Никто не способен проделать такое.

– Кто-то мог утащить у тебя фотографии. Я бы не стал говорить, что это абсолютно невозможно.

Эмма лезет в ящик стола и достает желтую одноразовую камеру.

– Я еще не проявила снимки с озера.

15://Эмма

Все упирается в желтую одноразовую камеру, которую мы купили, чтобы снять свадьбу мамы. Если непроявленные фотографии еще там, Джошу придется признать, что «Фейсбук» – это не розыгрыш.

Мы молча смотрим на снимок озера, на бежевые трусики купальника, который я совсем недавно купила в торговом центре Лейк-Фореста. Потом одновременно переводим взгляд на лежащую на столе камеру.

– Как думаешь, может, нам стоит… – начинает Джош.

– Во сколько закрывается фотомат?

– В десять, – отвечает Джош. – В «Скейт Рэтс» он как раз есть.

Сейчас 20.35. Фотомат гарантирует проявку за час.

– Поедем на твоей машине? – спрашивает Джош.

– Нет, это достаточно рискованно. – Я знаком показываю вниз. Если мама услышит, что мы уезжаем, она точно скажет, что уже очень поздно, а завтра в школу.

– Ну что, тогда по колесам?

Я киваю и снимаю со спинки кресла свою оранжевую флиску с эмблемой гепарда. У меня не было сил переодеться, когда пришла домой, так что на мне по-прежнему беговая экипировка.

– Мне надо забрать скейт из гаража, – говорит Джош.

На экране все еще фотографии из альбома «школьные годы».

– Может, лучше это закрыть?

– Абсолютно, – отвечает Джош. И от его тона у меня по коже бегут мурашки. В его голосе столько спокойной уверенности: Джош явно начинает верить, что все это происходит на самом деле.

До фотомата мы добираемся в десять минут десятого. За прилавком стоит худой парень с жидкими волосами и усталыми глазами. Я заполняю форму, указывая свое имя и фальшивый номер телефона, и кладу пленку в конверт.

– А вы можете проявить это сегодня? – Я ерзаю возле прилавка на своих роликах.

Парень бросает на меня усталый взгляд.

– Может быть.

Я осторожно выезжаю из магазина.

– Мне кажется, он не понял, что это срочно.

– Он же сказал, что попытается, – отвечает Джош.

– Нет, он сказал «может быть», а это не одно и то же, – заявляю я. – «Может быть» означает, что на все воля судьбы. А на самом деле здесь все зависит от него.

Джош отталкивается и едет к парковке, я – за ним. Мы устраиваемся ждать на небольшом травянистом пригорке за парковкой, под часами, которые показывают поочередно время и температуру. Здесь темно, над газоном вспыхивают огоньки светлячков. Я ослабляю шнурки на роликах и ложусь на спину в траву, глядя на вечернее небо.

– Помнишь, мы раньше здесь играли в тибол?[11] – спрашивает Джош.

Я приподнимаюсь на локтях и смотрю в сторону парка через улицу от нас. Здесь отец даже как-то тренировал команду малышей. Моей сводной сестре Рэйчел всего пять недель от роду, но я задумываюсь, станет ли он тренировать ее, когда она чуть подрастет.

Я указываю на аккуратный белый дом в середине ряда одноэтажных построек:

– Это дом Коди.

– Я знаю, – говорит Джош.

– Откуда?

– Дэвид одно время дружил со старшим братом Коди, и мы частенько собирались поплавать у них в бассейне. Как ни странно, его старший брат совсем не такой козел.

– Коди вовсе не козел! – говорю я. – Ты просто его не знаешь.

– А ты что, знаешь?