Наша трагическая вселенная - [105]

— Ты имеешь в виду, что этот контейнер скорее лодка, чем самолет?

Я снова засмеялась.

— Я, если честно, представляла себе нечто более скромных размеров — например, чашку, но ты прав, именно так!

Эндрю взглянул на часы.

— Ох ты черт, заболтался я тут с тобой! Побегу открывать паб. А ты заходи вечером. Никакой сырой свинины, обещаю.

— Хорошо, может, загляну. Спасибо, Эндрю!

Вернувшись домой, я уселась за стол с чашкой чая и газетами. Дрю, обожаемый народом за роль тормознутого напарника инспектора Буфо по кличке Жаба, был вызван на дачу показаний, «просто потому что этого требовал порядок расследования». Газеты, казалось, не придавали этому большого значения. Уже объявился какой-то свидетель, рассказавший, что Роза ходила взад-вперед по платформе, совсем одна, а потом шагнула на пути «так, будто собиралась перейти через дорогу». Колумнисты уже писали язвительные заметки о коварстве славы и о том, что у Розы были явные проблемы с восприятием собственного успеха. А что если до самоубийства ее довели изнуряющие диеты? А может, она так и не смогла пережить тот случай с бирюзовым платьем? Пролистывая «Гардиан» в поисках новой информации о Розе, я задержалась на странице национальных новостей, где статьи появлялись не под заголовками, а просто в подрубриках «Наука», «Туризм», «Технологии». Мое внимание привлекла странная рубрика «Зверь», в которой была опубликована небольшая история о Звере из Дартмура. Огромного черного волка видели еще несколько раз в садах и на обочинах дорог, но ни одна попытка его сфотографировать не увенчалась успехом. Новобранцы вспомогательной службы ВВС пытались выследить Зверя в рамках «увеселительных» занятий выходного дня — это была отличная возможность потренироваться в использовании приборов наблюдения.

Я плохо помнила, какую мебель в итоге выбрала, поэтому снова заглянула в письмо, присланное мне в подтверждение заказа. Отлично, я не забыла отметить галочкой стол, который мне понравился. И действительно заказала два комплекта полок, а не один. Я выбрала местный магазин — оттуда обещали доставить очень быстро: если повезет, мебель приедет буквально сегодня-завтра. Я жалела о том, что не поехала куда-нибудь за антикварными и подержанными вещами, но в то же время вспоминала слова Конрада о парадоксе Фомы Аквинского. Старинным было все на свете, даже самые новые предметы в действительности существовали с начала времен. Было ли мне легче от этой мысли? Едва ли. За окном прочирикала трясогузка.

Утром я купила в лавке небольшой мешок с углем и теперь подбросила из него несколько угольков в огонь. Беша встала, потянулась, повернулась вокруг своей оси и улеглась обратно.

— Пойдем гулять, — сказала я ей. — Когда вернемся, огонь разгорится как следует, будет тепло и хорошо. Пошли.

Она посмотрела на меня своими большими карими глазами и перевернулась на другой бок.

— Пошли, — повторила я. — Давай погуляем, а когда вернемся, ты поспишь, пока я буду готовить материал для своей идиотской статьи.

Она зевнула, но так и не встала.

— А ну-ка быстренько, — прикрикнула я. — А то скормлю тебя Зверю!

При этих словах Беша вздрогнула и немедленно вскочила на ноги. Я совсем забыла, что в половине случаев она будто и в самом деле понимала, о чем я говорю.

— Шучу, — успокоила я ее. — По крайней мере теперь ты встала. Умница. Пошли!

Только я успела надеть на нее поводок, как завибрировал телефон. Это было сообщение от Джоша. «Кристофер у нас. Рука зажила благодаря твоему цветочному снадобью. Может, приготовишь лекарство и от моего безумия? И не могла бы ты забрать Кристофера обратно? Он нас извел. Ладно, можешь не отвечать. Но ты ведь пойдешь на Ньюмана? Со мной? Я заказываю столик в ресторане? Осталось двенадцать дней. Увидимся, Дж.».

Как мне написать эту статью?

Я подумала, что это самый безопасный вопрос, который можно задать картам Таро, которые я перетасовала и разложила перед собой рубашками вверх. Все утро и обед я изучала колоду и читала книгу, которая к ней прилагалась. В книге говорилось, что нужно задать картам вопрос и разложить их определенным образом. Книга предлагала несколько способов раскладки, но мне показалось, что самый простой из них — это гексаграмма. Я заложила страницу с рисунком этого расклада желтым клейким листочком. Я не была уверена, что внимательно прочитала инструкцию. Обращая внимание на отдельные интересные места, я, как обычно, пробежала книгу мельком, и цельной картины у меня в голове не сложилось. Зато я была в полном восторге от самих карт — казалось, каждая из них рассказывала какую-то историю, и все эти истории, если верить книге, складывались в большую, куда более загадочную историю, в которой Дурак был олицетворением Мира, а Повешенный — человеком, погруженным в размышления, с гениталиями, направленными в сторону мозга.

Автор книги утверждал, что всякая история на свете, а следовательно и любое положение, в которое попадает человек, может быть отражена в узоре из шести карт 78-карточной колоды. Я узнала о том, что старшие арканы — это двадцать две «козырные» карты, от 0 до 21, а младшие арканы делятся на четыре масти по четырнадцать карт в каждой: четыре фигурные (обычно это Король, Королева, Рыцарь и Валет, но иногда вместо Рыцаря и Валета выступают Принц и Принцесса) и десять номерных. На картах старших арканов всегда графически изображалось их архетипическое значение, а вот карты младших арканов впервые были проиллюстрированы в 1910 году, когда появилась колода Райдера-Уайта, лежавшая теперь передо мной.