Наша первая революция. Часть I - [155]

Найдутся люди, которые им ясно и решительно поставят целый ряд вопросов, и среди этих вопросов будет такой: как вы относитесь к двухэтажному народному представительству, к верхней земской палате и опеке буржуазии над народом?

Пусть господа кадеты заранее обдумают, какой дать ответ! Не то будут застигнуты врасплох и потерпят жестокий конфуз.

16 февраля 1906 г.

Л. Троцкий. КОНСТИТУЦИЯ «ОСВОБОЖДЕНЦЕВ» >{63}

Последний земский съезд (октябрь 1905 г.) отказался от идеи Учредительного Собрания. Он заменил его собранием народных представителей с учредительными функциями «для выработки, с утверждения государя, конституции Российской Империи». Учредительное Собрание оттолкнуло земцев своим политическим радикализмом, игнорированием монархической традиции, своим республиканским запахом.

В сущности съезд поступил только последовательно. Суворин писал как-то, что не было еще на свете такого глупого правительства, которое само созвало бы взамен себя Учредительное Собрание. И это правда. Учредительное Собрание можно только вырвать. Земцы же всегда надеялись на октроированную, высочайше дарованную конституцию. Самое большее – на такую конституцию, которая будет результатом соглашения между ними, земцами, и короной. Их идеалом является прусская палата соглашения 1848 г. Правда, для обозначения этого идеала они иногда прибегали к имени Учредительного Собрания, которое социал-демократия сделала популярным в массах. Но революция придала идее Учредительного Собрания острый характер, связав ее с республикой. Земцы, которые не хотят республики, сочли себя вынужденными отказаться и от Учредительного Собрания.

Кто знает историю последнего года, тому ясно, что отдельные демократические лозунги были навязаны земской оппозиции и прикомандированной к ней освобожденской демократии сознательными пролетарскими массами. При таких условиях, очевидно, пролетариат, для которого всеобщее голосование – предмет первой политической необходимости, и земщина, которая только мирится со всеобщим избирательным правом из политического оппортунизма, совершенно неодинаково относятся к своим требованиям: Учредительному Собранию и «собранию представителей с учредительными функциями». Для пролетариата его лозунг – лишь первый шаг в деле демократического переустройства страны. Он хочет использовать Учредительное Собрание, чтобы беспощадно изгнать социально-политическое варварство из всех его священных и вульгарных убежищ. В этой работе он не пожалеет никаких усилий и не остановится ни перед какими традициями. Пролетариат требует демократической республики. Земщина же видит в палате соглашения, прежде всего, орудие успокоения «страстей» и водворения того, что на условном языке буржуазных классов называется порядком, т.-е. беспрепятственной, юридически оформленной, по возможности «демократически» обставленной эксплуатации масс. Тот конституционный строй, который земская партия проведет через палату соглашения, должен отвечать двойной цели: 1) он должен быть достаточно либеральным, чтобы не тормозить капиталистического развития; 2) он должен быть достаточно анти-демократическим, чтобы служить государственной запрудой для классовой борьбы пролетариата. Конечно, это противоречие. Но ведь вся либеральная мысль есть воплощенное противоречие. Мы сейчас увидим это с полной несомненностью на образчике конституционного творчества освобожденско-земской демократии.

Мы имеем в виду опубликованный г. Струве «Проект основного закона Российской Империи». Этот проект конституции перепечатан газетой «Право» (N 21). С этим проектом очень близок проект передовой группы московских гласных (там же). Этот проект приложен, в качестве образца, к книге «Конституционное государство», составленной гг. Водовозовым, Кареевым, Кудриным,[308] Рейснером,[309] Лазаревским,[310] словом, демократами без страха и упрека из «Нашей Жизни», «Сына Отечества» и «Русского Богатства». То, что в этом проекте действительно от демократии, далеко еще не составляет общего достояния нашей либеральной мысли. Зато все его реакционные составные части составляют ее несомненнейшее и притом всеобщее достояние. Наконец, мы не знаем другого, более демократического продукта конституционного зодчества земской оппозиции или прислуживающей ей освобожденской демократии.

Все это дает нам право остановиться на опубликованном г. Струве «Проекте основного закона», как на своего рода демократическом шедевре, – и все это вместе с тем обязывает читателя помнить, что нижеследующая критика целиком относится ко всем прочим конституционным проектам либеральной оппозиции.

Внимание!

I. Абсолютизм сохраняется, как принцип

«1. Верховная власть Российской Империи осуществляется императором при участии Государственной Думы».

Этот параграф устанавливает не только монархический, но в сущности даже абсолютистский принцип: верховная власть осуществляется императором; ему, значит, принадлежит суверенитет. Правда, он осуществляет свою верховную власть при участии Государственной Думы; но это означает лишь, что Дума является одним из исполнительных органов его суверенитета.