Наш коллега - робот - [75]
С одной стороны, техника укрывает человека, создает ему комфорт, безопасность, но с другой - ставит его в вассальную зависимость от своей безотказной работы.
Существует уже целая фактотека разнообразных ошибок компьютеров. Вот несколько примеров.
Международная геофизическая программа состояла в запуске тридцати двух шаров-зондов, управляемых компьютером. В арсенале исследователей было несколько команд, в том числе и передаваемая по радио команда самоликвидации зонда в случае завершения экспериментов. По роковой ошибке компьютера шестнадцать из тридцати двух шаров были уничтожены в первую секунду эксперимента.
Наверное, самой дорогостоящей была разработка программного обеспечения космической программы "Аполлон". Несмотря на тщательную проверку и дублирование, в программу все-таки вкралась ошибка. В результате во время подлета к Луне лунный модуль стал бешено вращаться в одну сторону. Только находчивость космонавтов, отключивших компьютерное управление, спасла экспедицию от катастрофы.
В США в июле 1962 года из-за пропуска дефиса в программе пришлось подорвать космическую ракету, стартовавшую с мыса Кеннеди к Венере. Ракета стоила восемнадцать с половиной миллионов долларов.
Так обстоит дело в капиталистическом обществе, где главным критерием производственной деятельности является прибыль. Здесь роботы только способствуют росту безработицы, повышению нормы эксплуатации труда, возрастанию конкуренции, разорению мелких фирм, усилению монополизации.
Напротив, в социалистическом обществе, где средства производства принадлежат народу, где производство материальных благ ориентировано на повышение благосостояния и улучшение условий труда, использование техники нацелено на ускорение процесса создания материально-технической базы коммунизма.
Если роботизация на Западе только обостряет острейшие социальные конфликты, то роботизация в нашей стране и других странах социализма, напротив, сглаживает имеющиеся неантагонистические противоречия социалистического общества: противоречие между физическим и умственным трудом, противоречие между городом и деревней.
То, каким образом это происходит, уже подробно обсуждалось на страницах этой книги, и здесь читателю представляется возможность проверить себя и самому ответить на эти вопросы.
Когда материальные блага начнут производиться в изобилии и человек освободится от насущных материальных забот, более полно раскроется его творческий потенциал, он будет славен силой творческого воображения и мощью творческого мышления, всесторонней образованностью и безграничной любознательностью, душевным богатством и духовными интересами, вниманием иг чуткостью к людям, способностью к общению... Да почему бы не физической красотой?
Много ли среди нас потенциальных натурщиков и натурщиц древнегреческих скульпторов? Жизнь стала лучше, скажет читатель, пища богата калориями, да и едим мы больше. Однако количество людей с избыточным весом возросло вовсе не оттого, что люди стали больше потреблять пищи, а оттого, что физическая активность мужчин, а позднее и женщин резко снизилась.
Дело в том что, начиная со времени, когда Г. Форд начал массовое производство автомобилей, и главным образом после второч мировой войны, человечество произвело огромное количество трудосберегающих средств для промышленности и для дома. Результатом постепенного обездвиживания человека стала полнота. Устранение любого, даже незначительного на первый взгляд движения является причиной увеличения веса. Например, если вы всего лишь заменили механическую пишущую машинку электрической, количество энергии, которую вы не расходуете, соответствует 1 -1,5 килограмма жира в год. У большинства людей, борющихся сегодня с полнотой, такой проблемы не существовало триста лет назад, когда никаких роботов не было и в помине, когда люди всюду ходили пешком, кололи дрова, обрабатывали поля и т. д. Полнота сама по себе неприятна, неудобна, неэстетична, но страшнее всего то, что она является почвой для возникновения заболеваний или усугубления уже имеющихся болезней. Достаточно сказать, что такая распространенная причина смертности, как пресловутый инфаркт, еще сто лет назад была медицинским курьезом! Статистика показывает, что подвижные, стройные люди более, жизнеспособны, чем полные.
Уж не подкладывают ли роботы нам свинью гиподинамии - обездвиживания? Так могут рассуждать только те, о ком народная мудрость говорит как о "плохом танцоре", которому будто бы мешают танцевать различные "обогревательные приборы". Подлинная творческая личность способна реализовать те огромные перспективы, которые открывают нам "соединение на деле преимуществ социалистического строя с достижениями научно-технической революции". Перед такой личностью не стоит проблема, что же делать в будущем, когда роботы освободят нас от производственных обязанностей. Некоторые начинают готовить себя к будущему уже сегодня.
В Болгарии, в городе Пловдиве, существует молодежный клуб "Прогностики и фантастики-2001".
Клуб проводит фестивали научной фантастики. Первый был посвящен 110-й годовщине со дня рождения В. И. Ленина, второй - 20-летию полета в космос Ю. Гагарина. Кроме этого, клуб проводит семинары, дискуссии, показ объединенных программ фантастического искусства, конференции, встречи с писателями, вечера юмора и т. п.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.