Наш десантный батальон - [38]
- Занимаем круговую, Болендрусь - на угол, Пермыкин - на другой. Остальные тридцать метров вперед - к бою. Утемов - тыл!
Сам спиной к дувалу. Штаны вниз. Успел. В глазах истома, вечный кайф… Напротив, метрах в семидесяти, дувал. Сижу. Боковое зрение работает автоматически. С автоматом на коленях осматриваю местность:
- Так. В тот дувал сразу. Затем влево метров двести - следующий дувал, вдалеке еще один… Пук-пук… Далее арыки и рисовые поля.
"Зеленка" рядом. Работы на сегодня хватит. Ой…
Очередь. Соседний дувал. По мне. Над головой - сантиметра три, пылью панаму присыпало. Очко, с мышиный глазок. Три дня после в туалет не ходил.
Кувырок, "как учили в автошколе", но со снятыми штанами, перекат:
- Взвод, сосредоточенным, прямо - семьдесят - по окнам, короткими - Огонь!
Врываемся в дувал, никого. Духи ушли.
Недалеко.
Напоролись на "Джоника" - восьмерка "заработала".
Обыскиваем все внутри. Под полом несколько десятков выстрелов для гранатомета и "итальянки", в центральной комнате на стене сабля
- обалдеть, вся в инкрустации, с гравировками, рисунками. "Дамасская сталь". Такую красоту оставлять они не должны. Видать впопыхах забыли. Должны, обязаны вернуться!
- Осетров с отделением за дувал, на краю поля займи оборону.
Саблю заверни, на бронегруппу закинем.
Ребята, для видимости, с шумом уходят. Я с двумя отделениями остаюсь. Рассредоточились по окнам. Затаились. Ждем. Я у Бурнышева снайперку взял, снял прицел и рассматриваю округу. Витя Осетров мне знаки подает.
- Готовность, духи выползают.
Точно, гуськом друг за дружкой пять человек к дувалу подтягиваются, автоматы на изготовку. Я распределил цели.
- По одному патрону. По команде…
- Огонь!
Пять выстрелов - пять трупов. Молодцы. Не зря на огневой дрючил.
Звиняйте, господа правоверные, Аллах Акбар сегодня не на вашей стороне, сабля - наша. Да простит меня Господь за такие слова!
Весь бакшиш военный собираю в кучу, "феньку" сверху. Шнурочком
- дерг. На один дувал в провинции стало меньше.
- Водник, что у тебя там за шум?
- Извините, споткнулся. Больше не буду. Можно дрова на печурки разбирать.
Собираю группу, работаем дальше.
Ага, в этом дувале уже побывали до меня, кто же так… по почерку смахивает на замкомбата, даже собака в колодец закинута и ремнь с ведром обрезан… Точно, его "работа".
Отработали. Время к обеду. Доклад о результатах. Комбат доволен. Сабля - бакшиш! Оружие. Результат есть. Улыбается.
- Детюк, пока роты подходят, вон Кулангар. Кишлачек прошерстить надо. Завтра колонна. Спокойнее чтобы было.
Николаич на меня. Слов не надо. Это перед входом в ущелье. Еще на другой берег Логара переправиться надо.
- Группа, за мной!
Разматываем "кошку". Бросок. Зацепились за расщелину.
Перебрались. Мокрые. Счастливые. Слава богу, никого не унесло. Через полчаса уже сухие.
Пошастали, пошастали, результатов ноль. Правда и это результат. Ноги стерли по самое немогу.
К пяти-шести вечера за спиной шум. Броня уходит.
А я…???
- Николаич, Вы чо, меня кинули? За что? Я хороший…
- Твои БТРы на дороге, и "Замок" тебя ждет. Шевели "помидорами" поживее. Не гора идет к Магомету… Сматываться домой пора.
Четыре БТРа на дороге. Через минут двадцать я к ним выползаю.
"Оседлали".
Помчались.
До батальона километров пять, разрушенные дуканы…
Заскакиваем за поворот, а тут, прям на наших глазах, "нахал" в метрах тридцати дорогу переходит с автоматом.
Не ожидал. И мы тоже. БТРы встали как вкопанные.
Опомнились.
Естественная реакция: ЕГО - бежать, НАША - стрелять. Мы так и сделали.
Команд не давал, весь левый борт с пояса, кто как сидел, так и начал "поливать".
А "оно" бежит и не думает останавливаться! Десять метров, двадцать, тридцать. Трассера сквозь него проходят. А "оно" бежит.
- Прекратить стрельбу…!!!
Ставлю единичку на планке и, как учили в "автошколе", подвожу мушку, плавно спускаю курок. Ой! Лежит.
- Болендрусь, Нурмурадов за мной. Больше никому не спешиваться.
Спрыгиваю с борта. Втроем подходим к телу, метров двадцать осталась. С соседнего дувала очередь. Фонтанчики под ногами. Упали.
А местность открытая и спрятаться не за что. Лежим как "три тополя на Плющихе". Ору благим матом:
- Броня, Огонь!
Я рывок к духу, к нему ближе. Болендрусь, молодец, короткими по окнам, меня прикрывает. Нурмурадов тоже огонь открыл. Подползаю.
Мать моя - женщина. Я сам не маленький - метр восемьдесят семь, а тут такого "лося" завалили. У него рука, как у меня нога. Я за ним как за стеной. Пули только над головой свистят. Не мои…
Тут КПВТ заговорил один, второй. Заткнули "другана" его.
"Пехота" вокруг броника позиции заняла. Все под наблюдением. По связи комбат выходит:
- Что ты там опять безобразия нарушаешь? Помощь нужна?
Доложил обстановку. На всякий случай координаты артиллеристам сообщил.
Снял с духа лифчик, автомат. Перебросил Болендрусю. Обыскиваю.
"Беретту" взял себе, "Астру" тоже в жилет засунул, какой день замечательный - все с подарками! Да "оно" просто напичкано пайсой!!!
Жилетка с потайными кармашками. Штаны. Калоши. Чалма. Куда руку не засуну везде пачки денег. Половина - сплошная труха, пули все раскромсали. Снял панаму - все ссыпаю в нее. Документы, бумаги, опять деньги. Все собрал и к машине.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Проза эта насквозь пародийна, но сквозь страницы прорастает что-то новое, ни на что не похожее. Действие происходит в стране, где мучаются собой люди с узнаваемыми доморощенными фамилиями, но границы этой страны надмирны. Мир Рагозина полон осязаемых деталей, битком набит запахами, реален до рези в глазах, но неузнаваем. Полный набор известных мировых сюжетов в наличии, но они прокручиваются на месте, как гайки с сорванной резьбой. Традиционные литценности рассыпаются, превращаются в труху… Это очень озорная проза.
Вернувшись домой после боевых действий в Чечне, наши офицеры и солдаты на вопрос «Как там, на войне?» больше молчат или мрачно отшучиваются, ведь война — всегда боль душевная, физическая, и сражавшиеся с регулярной дудаевской армией, ичкерийскими террористами, боевиками российские воины не хотят травмировать родных своими переживаниями. Чтобы смысл внутренней жизни и боевой работы тех, кто воевал в Чечне, стал понятнее их женам, сестрам, родителям, писатель Виталий Носков назвал свою документальнохудожественную книгу «Спецназ.
К 60-летию Вооруженных Сил СССР. Повесть об авиаторах, мужественно сражавшихся в годы Великой Отечественной войны в Заполярье. Ее автор — участник событий, военком и командир эскадрильи. В книге ярко показаны интернациональная миссия советского народа, дружба советских людей с норвежскими патриотами.
Заложник – это человек, который находится во власти преступников. Сказанное не значит, что он вообще лишен возможности бороться за благополучное разрешение той ситуации, в которой оказался. Напротив, от его поведения зависит многое. Выбор правильной линии поведения требует наличия соответствующих знаний. Таковыми должны обладать потенциальные жертвы террористических актов и захвата помещений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.