Наш цвет зеленый - [41]

Новое здание КПП с огромными витринными стеклами, широкими лестницами, просторными залами напоминало скорее небольшой аэровокзал, чем КПП. Современная архитектура здания, отделанною изнутри деревом, нравилась приезжающим.

Веселые и оживленные пассажиры туристических машин с завистью смотрели на прекрасное здание, хвалили интерьер, хвалили внимательное отношение сотрудников. Видимо, то и другое скрашивало процедуру пересечения границ, связанную с проверкой документов, машины…

Никанор Павлов уже привык к неожиданным, чаще всего наивным вопросам, с которыми обращались к нему иностранцы. Он хорошо представлял себе этих людей, составлявших тот маленький мирок, который на его глазах торопливо выгружался из автомобиля. Не только привычка к людям, а какое-то новое чувство видения родилось у Павлова за долгое время работы на КПП.

Взять, к примеру, вот этого седого лысеющего господина, изрядно потрепанного временем. Чуть надменная постановка головы. Чистенький, облаченный в «молодежный», спортивного покроя костюмчик. Но даже и сквозь этот заведомо штатский облик человека острый глаз Никанора Павлова различал следы еще не утраченной военной выправки.

«Он не первый раз пересекает нашу границу,- думал Павлов.- Господин безусловно уже бывал в нашей стране в годы войны. Его грубые походные сапоги когда-то ступали но нашей земле. И кто знает, зачем этот подтянутый господин решил вновь приехать в страну, из которой был изгнан с позором как враг. Потрепанный орел старого вермахта»,- размышлял Никанор Павлов, рассматривая документы, небрежно предъявленные туристом.

«А что думает об этом путешествии жена старого гитлеровского вояки? Какие мысли руководят ею, согласившейся на поездку в Советскую страну? Неужели и она захотела посмотреть своими глазами на города и деревни, по которым бодро и воинственно прокатилась офицерская судьба ее молодого в те годы мужа? Ничего не поделаешь, сейчас мирное время,- думал Никанор Павлов.- И если у господина исправны документы, если он щедро платит за поездку, кто и что может остановить его? Он всего лишь турист… Путешественник…»

А вот и совсем молодая пара. Студенты из Мюнхена. Дешевая, тесная, крохотная автомашина. Модные журналы на полно возле заднего стекла. Небогатый дорожный скарб молодоженов. Нескрываемый поцелуи за стеклом автомобиля возле самого КПП.

«Этих привело в нашу страну другое чувство,- думает Павлов.- Вероятно, желание самим убедиться, кто мы такие, советские люди. И как это мы, вначале отступив до Волги под натиском отборных фашистских войск, вдруг сумели распрямить плечи и сбросить с себя непрошеных гостей. Интересуются нашими успехами. Ну и пусть… Разные биографии, разные судьбы разных людей»,- продолжал думать пограничник.

Никанор Павлов как бы заранее видел и чувствовал, как он сам называл, «заправку» автомобиля. В наш стандартизированный век порою в силу почти автоматических решений каждый из путешественников берет в дорогу почти одни и те же вещи и предметы, журналы и книги, завтраки и обеды. Все зависит от социального положения туриста, от его материальной основы. Владелец магазина, промышленник, оптовый торговец и делец, как правило, берут в дорогу одно и то же. Ученый, журналист и писатель, искусствовед и художник, археолог и архитектор тоже экипируются одинаково.

То ли в наши дни стерлась индивидуальность людей, то ли сравнялся вкус, но те же транзисторы и термосы, те же дамские брючные костюмы и модные журнальчики с полуобнаженными девицами и последними уголовными сенсациями на окне машины.

И, наконец, третья группа людей. Любознательные студенты, влюбленные парочки с документами, из которых не явствует даже, в каких официальных отношениях находятся люди. Иногда молодые рабочие, инженеры и учителя. У этих людей больше острых вопросов и меньше багажа.

И еще одну особенность заметил Никанор Павлов, стоя возле бетонной эстакады контрольно-пропускного пункта.

Уж очень много стало путешествовать сегодня пожилых людей. Накопив деньги, они вдруг почувствовали, что жизнь их кончается. Доллары или марки не положишь с собою в могилу.

Лучше истратить эти деньги на то, от чего приходилось годами отказываться на протяжении трудной жизни, где каждая монетка откладывалась на черный день. А теперь, когда уже терять нечего, ринулись в дорогу розовощекие старички с венчиком седых волос вокруг загоревшей лысины, молодящиеся старушки с подкрашенными синькой буклями, в нарядных, но по возрасту, шляпках с цветами. Они колесят сегодня по всему земному шару как неприкаянные, торопясь наверстать то, что упустили в молодые годы, когда они были полны сил и жажды познания.

Автомашина - визитная карточка респектабельности седока. Роскошные «мерседес-бенц», сияющие никелем «форды-капри», спортивные «мустанги» - автомобильная прихоть владельца, имеющего лишние деньги.

Крохотные, как детские коляски, «рено», не претендующие на внешнюю элегантность французские «де шво», что в переводе значит «две лошади». При таком названии налог снижают вдвое, пояснил пограничнику молодой парень с французского завода счетных машин. Это машины владельцев среднего достатка.