Народные сказки и легенды - [47]
— Может ли смертная устоять перед тобой, повелитель моего сердца? Твоя настойчивость победила. Прими это признание из моих уст, но разреши мне скрыть под этим покрывалом моё смущение и слёзы.
— Почему слёзы, любимая? — спросил обеспокоенный дух. — Каждая твоя слеза, как капля горящей смолы на моё сердце. Я прошу любви за любовь и не хочу от тебя никакой жертвы.
— Ах, — воскликнула Эмма, — зачем ты так дурно подумал обо мне? Моё сердце отвечает на твою любовь, но робкое предчувствие разрывает душу. Супруга не может навсегда сохранить прелести возлюбленной. Ты никогда не состаришься, но земная красота — это цветок, который быстро увядает. Можешь ли ты обещать, что всегда будешь оставаться таким же нежным, любящим, терпеливым и услужливым супругом?
— Требуй от меня любых доказательств верности и покорности, испытай моё терпение и тогда суди о силе моей неизменной любви, — отвечал дух.
— Пусть будет по-твоему, — согласилась коварная Эмма. — Я хочу только, чтобы ты доказал свою услужливость. День свадьбы не должен быть без гостей. Иди и сосчитай все репы в поле. Я превращу их в девушек, которые будут прислуживать мне во время свадебного обряда. Но не вздумай меня обмануть или обсчитаться хотя бы на одну репу, ибо это — испытание и твоей верности.
Как ни неприятно было жениху покидать невесту в такую минуту, гном всё же беспрекословно повиновался и, не теряя времени, принялся за работу. Он проворно сновал между репами, как врач французского лазарета среди больных, которых он собирается отправить на тот свет. Благодаря такому усердию, ему удалось быстро справиться с этой задачей на сложение, однако, желая проверить себя, он пробежал по грядкам ещё раз и, к великой досаде, получил другое число. Пришлось пересчитать репы в третий раз, — и вновь неудача. И неудивительно. Прелестная девичья головка может сбить с толку любого наиумнейшего математика, даже такого, как непогрешимый Кестнер[73].
Хитрая Эмма, едва её обожатель скрылся из виду, стала спешно готовиться к бегству. У неё была припрятана крупная сочная репа. Не теряя времени, она превратила её в горячего коня, оседланного и взнузданного, быстро вскочила в седло и помчалась через горные рощи и долины. Быстроногий Пегас, ни разу не споткнувшись, доставил её в Майскую долину, где она радостно бросилась в объятия с трепетом ожидавшего её Ратибора.
Между тем погружённый в расчёты гном не догадывался о том, что происходит рядом с ним, подобно тому как занятый вычислениями Ньютон не слышал под собственными окнами шумного ликования толпы по случаю победоносного Блендхеймского сражения[74].
После долгих трудов, потребовавших напряжения всех его сил, ему удалось наконец правильно сосчитать все репы в поле, — и большие и маленькие. Довольный, с чувством исполненного долга горный дух поспешил к повелительнице своего сердца, готовый рассеять все её сомнения и доказать, что он будет самым любящим и преданным супругом из всех, кого когда-либо укрощала фантазия дочерей Адама.
Но когда гном снова появился на лужайке, его невесты там уже не было. Не нашёл он её ни на аллеях, ни в беседках парка. Гном бросился во дворец и обыскал там все закоулки. Он звал Эмму, в надежде услышать хоть слово из её нежных уст, но лишь эхо пустынных залов откликалось на его зов, повторяя имя любимой.
Тогда, почуяв недоброе, Хозяин Гор вмиг сбросил с себя тяжёлую телесную оболочку, как сбрасывает свой шлафрок[75] ленивый ратман[76], едва на башне пробьют пожарную тревогу, высоко взвился над облаками и увидел на быстроногом коне милую пленницу, уже пересекавшую границу его владений. Рассвирепевший дух в бешенстве скомкал несколько мирно плывущих облачков в грозовую тучу и швырнул вслед беглецам сильнейшую молнию, но она расщепила только тысячелетний дуб на самой границе, по ту сторону которой меч гнома был бессилен. А туча расплылась, превратившись в прозрачный туман.
Полный отчаяния дух метался, жалуясь четырём ветрам на свою несчастную любовь. Когда приступ ярости утих, он вернулся во дворец и там уныло бродил по опустевшим залам, наполняя их стонами и вздохами. Заглянул ещё раз в парк, но его зачарованный вид не представлял для него прежней прелести, — следы ножек любимой изменницы, отпечатавшиеся на песке, привлекали его внимание больше, нежели золочёные яблоки или разноцветная мозаика самшитовых кустов на цветочных клумбах.
Воспоминания о счастливых мгновениях пробудились в нём с новой силой при виде тех мест, где его прелестная пленница когда-то ходила, стояла, срывала цветы и обрывала их лепестки; где он незаметно подглядывал за нею. Припомнилось ему и то, как окружённый телесной оболочкой, он подолгу беседовал с любимой девушкой. Безмерная тоска охватила его. Наконец, сказав своей первой любви последнее прости, дух излил свою ярость в страшных проклятиях и дал слово в будущем вовсе отказаться от изучения этих коварных и лживых людей и не иметь с ними больше никаких дел.
Придя к такому решению, он трижды топнул ногой о землю, и волшебный дворец со всем его великолепием вернулся в первоначальное Ничто. Пропасть разверзла широкую пасть перед повелителем гномов, и он вновь возвратился в глубь своих владений, унося с собой ненависть и презрение к человеческому роду.
