Народная Библиотека Владимира Высоцкого - [50]
1970 О моем старшине
Я помню райвоенкомат: "В десант не годен - так-то, брат, Таким, как ты, - там невпротык..." И дальше - смех: Мол, из тебя какой солдат? Тебя - хоть сразу в медсанбат!.. А из меня - такой солдат, как изо всех. А на войне как на войне, А мне - и вовсе, мне - вдвойне, Присохла к телу гимнастерка на спине. Я отставал, сбоил в строю, Но как-то раз в одном бою Не знаю чем - я приглянулся старшине. ...Шумит окопная братва: "Студент, а сколько дважды два? Эй, холостой, а правда - графом был Толстой? А кто евонная жена?..." Но тут встревал мой старшина: "Иди поспи - ты ж не святой, а утром - бой". И только раз, когда я встал Во весь свой рост, он мне сказал: "Ложись!.. - и дальше пару слов без падежей. К чему две дырки в голове!" И вдруг спросил: "А что в Москве, Неужто вправду есть дома в пять этажей?.." Над нами - шквал, - он застонал И в нем осколок остывал, И на вопрос его ответить я не смог. Он в землю лег - за пять шагов, За пять ночей и за пять снов Лицом на запад и ногами на восток. # 010
1970 Песенка прыгуна в высоту
Разбег, толчок... И - стыдно подыматься: Во рту опилки, слезы из-под век, На рубеже проклятом два двенадцать Мне планка преградила путь наверх. Я признаюсь вам, как на духу: Такова вся спортивная жизнь, Лишь мгновение ты наверху И стремительно падаешь вниз. Но съем плоды запретные с древа я, И за хвост подергаю славу я. У кого толчковая - левая, А у меня толчковая - правая! Разбег, толчок... Свидетели паденья Свистят и тянут за ноги ко дну. Мне тренер мой сказал без сожаленья: "Да ты же, парень, прыгаешь в длину! У тебя - растяженье в паху; Прыгать с правой - дурацкий каприз, Не удержишься ты наверху Ты стремительно падаешь вниз". Но, задыхаясь словно от гнева я, Объяснил толково я: главное, Что у них толчковая - левая, А у меня толчковая - правая! Разбег, толчок... Мне не догнать канадца Он мне в лицо смеется на лету! Я снова планку сбил на два двенадцать И тренер мне сказал напрямоту, Что - начальство в десятом ряду, И что мне прополощут мозги, Если враз, в сей же час не сойду Я с неправильной правой ноги. Но я лучше выпью зелье с отравою, И над собой что-нибудь сделаю Но свою неправую правую Я не сменю на правую левую! Трибуны дружно начали смеяться Но пыл мой от насмешек не ослаб: Разбег, толчок, полет... И два двенадцать Теперь уже мой пройденный этап! Пусть болит мая травма в паху, Пусть допрыгался до хромоты, Но я все-таки был наверху И меня не спихнуть с высоты! Я им всем показал "ху из ху", Жаль, жена подложила сюрприз: Пока я был на самом верху Она с кем-то спустилася вниз... Но съел плоды запретные с древа я, И за хвост подергал все же славу я, Хоть у них толчковая - левая, Но моя толчковая - правая! # 011
1970 Вагоны не обедаютї
Вагоны не обедают, Им перерыва нет. Вагоны честно бегают По лучшей из планет. Вагоны всякие, Для всех пригодные. Бывают мягкие, Международные. Вагон опрятненький, В нем нету потненьких, В нем все - десятники И даже сотники. Ох, степь колышется! На ней - вагончики. Из окон слышится: "Мои лимончики!.." Лежат на полочке Мешки-баллончики. У каждой сволочи Свои вагончики. Порвешь животики На аккуратненьких! Вон едут сотники Да на десятниках! Многосемейные И просто всякие Войдут в купейные И даже в мягкие. А кто с мешком - иди По шпалам в ватнике. Как хошь - пешком иди, А хошь - в телятнике. На двери нулики Смердят вагончики. В них едут жулики И самогонщики. А вот теплушка та Прекрасно, душно в ней, На сорок туш скота И на сто душ людей. Да в чем загвоздка-то? Бей их дубиною! За одного скота Двух с половиною. А ну-ка, кончи-ка, Гармонь хрипатая! Вон в тех вагончиках Голь перекатная... Вестимо, тесно тут, Из пор - сукровица... Вагоны с рельс сойдут И остановятся! # 012
1970 В тайгу!
В тайгу! На санях, на развалюхах, В соболях или в треухах, И богатый, и солидный, и убогий. Бегут! В неизведанные чащи, Кто-то реже, кто-то чаще, В волчьи логова, в медвежие берлоги. Стоят! Как усталые боксеры, Вековые гренадеры В два обхвата, в три обхвата и поболе. И я Воздух ем, жую, глотаю, Да я только здесь бываю За решеткой из деревьев - но на воле. # 013
1970 Нараспашку - при любой погодеї
Нараспашку - при любой погоде, Босиком хожу по лужам и росе. Даже конь мой иноходью ходит, Это значит - иначе, чем все. Я иду в строю всегда не в ногу, Сколько раз уже обруган старшиной. Шаг я прибавляю понемногу, И весь строй сбивается на мой. Мой кумир - на рынке зазывалы, Каждый хвалит свой товар вразвес. Из меня не выйдет запевалы Я пою с мелодией вразрез. Знаю, мне когда-то будет лихо, Мне б заранее могильную плиту. На табличке "Говорите тихо!" Я второго слова не прочту. "Говорите тихо!" Как хотите, Я второго слова не терплю, Я читаю только - "Говорите" И, конечно, громко говорю. Из двух зол - из темноты и света Люди часто выбирают темноту, Мне с любимой наплевать на это, Мы гуляем только на свету. Ах, не кури, когда не разрешают, Закури, когда невмоготу. Не дури, когда не принимают Наготу твою и немоту! # 014
Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.
Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Без свободы я умираю», – говорил Владимир Высоцкий. Свобода – причина его поэзии, хриплого стона, от которого взвывали динамики, в то время когда полагалось молчать. Но глубокая боль его прорывалась сквозь немоту, побеждала страх. Это был голос святой надежды и гордой веры… Столь же необходимых нам и теперь. И всегда.
В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.
Можно ли убежать от себя? Куда, и главное — зачем? Может быть вы найдете ответы на эти вопросы в киноповести Леонида Леонова и в балладах Владимира Высоцкого, написанных для одноименного фильма. Иллюстрации В. Смирнова.