Народ Великого духа - [59]

Разошедшиеся во все стороны разведчики-следопыты, – и собственные римские, и нанятые в Бурдигале^[23] проводники из галльского племени вибисков, – через некоторое время в один голос обескураженно доложили, что на этом холме никогда не стояло ничье городище и римляне никогда не разбивали поблизости свой военный лагерь. К тому же из поздней осени они неожиданно попали в конец лета, о чем явственно говорит ощутимо припекающее с небес солнце… Те же разведчики, что ушли на север вдоль реки Бев дальше всех, сообщили, что обнаружили крупную реку, которой в этих краях может быть только текущая на запад величавая Гарумна. Но ничего, кроме реки, они не нашли. Никаких признаков присутствия людей, брошенных или обитаемых селений, зданий и укрепленных пунктов. Странное дело…

Так же, как утопающий хватается за соломинку, Тит Лукреций Карр ухватился за предположение, что это странное опустошение охватило только земли проклятых всеми богами аквитанов, и приказал после короткого отдыха на следующее утро выступать в сторону Бурдигалы. Надо ли говорить, что никаких дорог римляне не обнаружили, и местами легионерам по очереди приходилось прорубать топорами дорогу в сплошных зарослях, сначала вдоль русла реки Бев до слияния ее с Гарумной, а потом и вдоль берега этой величавой реки. Теперь повозки с казной вокатов сдерживали уже продвижение римского отряда. В результате путь, на который у легионеров должно было уйти самое большее два дня, растянулся чуть ли не на неделю. За это время римляне почти полностью подъели взятые с собой съестные запасы и сидели только на том, что удавалось добыть их охотникам.

И даже вступив в земли вибисков, римляне не приметили в окружающей природе никаких изменений. Земли вокруг по-прежнему выглядели такими пустынными, будто на них никогда не ступала нога человека. А вчера около полудня, выйдя к цели своего похода, римляне обнаружили самое ужасное – Бурдигалы тоже не было на своем месте! Холм напротив гавани Луны, на котором стоял город, оказался поросшим густым лесом, и только у его подножия обнаружилась стоянка каких-то дикарей, одетых в штаны и рубахи из шкур. Не колеблясь ни минуты, легионеры набросились на этих несчастных и убили всех, кто пытался оказать сопротивление.

Но добыча оказалась крайне скудна. Несколько сот фунтов вяленой рыбы, немного зерен дикорастущих злаков и два десятка диких баб и ребятишек. И никто не обратил особого внимания на то, что в самый разгар сумятицы двое одетых в шкуры подростков запрыгнули в деревянный челнок, который тут же понесло вниз по течению. Легионеры, конечно, метали в них пиллумы, но точность бросков была сомнительной; лишь один раз удалось попасть только в сам челнок, не задев никого из двоих беглецов, а потом расстояние стало слишком велико, и суденышко скрылся за поворотом реки.

Что касается пленников, то Секст Лукреций Карр даже возиться отказался с такой мелочевкой, и тогда легионеры попробовали сбыть товар самостоятельно. Но Тит Спурий Нерва только покачал головой. Куда ему еще рабов, когда и тех, что есть, кормить уже нечем. Еды хватает только ему и надсмотрщикам. Тогда все пленники были убиты самым жестоким образом, зарезаны кинжалами-пугио – только потому, что скупщик живого товара не дал за них несколько серебряных монет или банковскую расписку на желтоватом клочке ситовника. Вот она – цена человеческой жизни в цивилизованном Риме.

Тем не менее легионерам все же было несладко. Когда остыла бестолковая суета, то стало ясно, что боги разгневались на римлян и забросили их в эти пустынные земли для того, чтобы те погибли с голоду и одичали. Тут же стали возникать идеи о том, кто виноват в таком положении дел и как умилостивить склочных и мстительных олимпийцев. На самом деле вопрос «как» на повестке даже не стоял. Всем было понятно, что требуется жертва, и этой жертвой должен стать виновник происшествия. Версии назывались разные. Одни говорили, что боги рассердились на кого-то из аквитанов, другие указывали на двоих проводников-вибисков, третьи же высказывали предположение, что во всем виновен трибун, который выделяет солдатам слишком маленькую долю от своих комбинаций.

И как раз в тот момент, когда обсуждение дошло до высшей точки кипения, явились центурионы и «вежливо» напомнили собравшимся, что здесь не народное собрание на форуме; строиться, раз-два. Топоры, мотыги и заступы разобрать – и шагом марш строить укрепленный лагерь, ибо до заката еще несколько часов. За это время дурь вылетит из головы, а кашевары смастерят из награбленного продовольствия и того, что осталось в закромах, хоть какой-нибудь ужин.

Но когда лагерь был построен, палатки поставлены и ужин сварен, выяснилось, что вылетела не только дурь из головы, но также с территории лагеря скромно «потерялись» оба проводника-вибиска. Только что они были тут – и вот их не стало, растворились в сгущающейся темноте. Но вы простите, господа римляне – какой нормальный человек захочет, чтобы его принесли в жертву по первому же вздорному подозрению или хотя бы зарезали без суда и следствия только за то, что из него нельзя извлечь никакой мзды?