Нарисованная красота - [29]

Пока спускала пар, не заметила, как солнце начало медленно клониться к закату. К дому подъехала огромная карета, из нее вышла фигура, закутанная от макушки до пяток в черный плащ, очень быстро, не издавая ни звука, двинулась к дому. Когда я вышла на крыльцо и уже собиралась объяснить значение словосочетания «частная территория», фигура подняла голову, и я увидела меловое лицо. Это высокородная, только что ей надо не ясно.

Меня довольно невежливо оттолкнули, прошли сразу на кухню и там скинули плащ. Под удивленные взгляды (мой, Мьялы и крупного паука, который пару дней назад поселился в углу над печью) из-под плаща показалась объемная юбка платья, которая тут же заполнила все доступное ей пространство.

— Надеюсь, никто меня не увидел. — Густым грудным голосом проговорила женщина.

Макияж полностью скрыл черты ее лица, сделав их некрасиво-кукольными. Выглядело довольно мерзко.

— Плачу золотой за посещение, но ты сделаешь со мной так же, как с Варлой. — Ультимативно обратилась она ко мне.

— Мое имя — Литта. — Начала я и женщина сконфуженно опустила глаза. — Варла меня рекомендовала?

— У Варлы покупают продукты к моему столу и служанки притащили меня посмотреть. Все собрались к тебе, поэтому я поспешила прибыть первой. Все-таки такая особа как я заслуживает особого отношения. — Приосанилась она. — Можешь звать меня миледи.

— В моем доме это неприемлемо. Все обращаются друг к другу по именам. — Мягко улыбнулась я.

Золотой — неплохая оплата за мою работу. Другая история, что я пока не готова предоставить все разнообразие средств для помощи кожам и головам.

— Атория. — Вроде бы улыбнулась посетительница.

— Атория, мне нужно раздеть тебя и вымыть, но размеры твоей юбки нам мешают. Давай освободим тебя.

Густой цветочный запах совершенно не скрывал запаха немытого тела. Это раздражало и очень хотелось, наконец, воспринимать ее как человека.

— Это не возможно! — Взвилась она.

— Тогда всего хорошего. — Я развернулась, чтобы уйти в кабинет.

— Такого как Литта ни в городе, ни в стране никто не сможет сделать с тобой. — Шепнула из своего угла Мьяла. — Но и правила у нее свои, так что если хочешь чуда, придется подчиняться.

Удивительно как много в речи Мьялы появилось моего. Я раньше даже внимания не обращала, а тут вот как.

— Ладно. — Сдалась высокородная леди, и как-то немного жалко попросила. — Помогите из юбки вылезти, а?

Мьяла тут же быстро распустила ту конструкцию, которая удерживала юбку и та шумно съехала вниз, явив нам приятно округлую попу в панталонах. Уже при моей помощи Атория выбралась из плена юбок, и отправилась за мной.

У нее были милые, хоть и пыльные туфельки из красивой кожи на небольшом треугольном каблучке, голубоватый корсет, поднимающий грудь, и огромная масса прыщей на грудной клетке. Вот самых обычных подростковых белых головок.

— Сколько тебе лет? Это важная деталь в уходе. — Уточнила я, заходя в кабинет.

— Двадцать два. — Почти шепотом проговорили за спиной.

Я с огромным трудом сдержалась от того, чтобы не обернуться и не посмотреть на клиентку еще раз. Она никак не производила впечатление такой молодой девушки, особенно с таким «макияжем».

— Раздевайся и вставай за занавеску, она закрывается, — я показала как, — я сейчас вернусь.

Я ушла за водой и свечами. Пока не решила вопрос со светом, придется довольствоваться тем, что есть.

Когда я вернулась, занавеска была плотно закрыта. Пока я, в свете почти укатившегося за горизонт солнца, размещала источники искусственного света и ведро с водой, за ней нервно сопели.

— Сейчас тебя вымоем. — Я старалась говорить как можно мягче.

Вода медленно и осторожно двинулась к девушке, которая неожиданно тонко взвизгнула, когда воздух поднял ее над полом. Постепенно грязная вода покидала тело девушки и, когда стихия закончила, я подала ей полотенце и халат.

Передо мной предстала юная красотка с огромными пустулезными прыщами по всему лицу, порами на носу размером с лунные кратеры и красивыми оленьими глазами. Пепельная блондинка, тонкая шея, аккуратная фигура, что не скрывал халат, высокая молодая грудь, и такой неприятный изъян.

— Так. — Я некрасиво пялилась на нее, но все же взяла себя в руки. — Давай-ка высушим волосы и посмотрим, что с кожей головы. Садись.

Барышня разместилась в кресле, я просушила волосы и, вооружившись щупом, стала откидывать прядь за прядью. Волосы длинные — гордость каждой высокородной, которые не остригались с рождения и до первых родов, были тонкими, серыми и сильно выпадали. Аккуратный разбор прядей редким гребнем оставил у меня в руках приличный такой клок. Кожа головы была равномерно устлана хлопьями перхоти, так что перед маской для длины придется разграбить Мьялу на сахар и использовать его как скраб, смешав с обычной водой до состояния пасты. Теперь лицо. Мы со свечой переместились, я повесила ее в воздух, и стала внимательно смотреть.

Ничего неожиданного — много крупных воспаленных пустул. Успокоим кожу. Если у Атории кожа такая же восприимчивая, как у Варлы, то к концу недели можно говорить о макияже.

— Значит так. — Я сбегала за сахаром и водой для скраба и теперь их аккуратно смешивала. — Сперва поможем коже головы, потом волосам. Они слабоваты — сейчас будем укреплять. Такую маску мы будем делать раз в семь недель. Кроме того, раз в восемь недель будем состригать длину с волос — не больше пальца за раз, так волосы будут выглядеть намного красивее. Первый раз сейчас, следующий, через две луны. — Оленьи глаза смотрели напугано, но остальное лицо выглядело решительно. — С лицом. Краситься запрещаю. После того, как сделаем кожу красивой, я покажу как сделать так, чтобы макияж подчеркнул красоту, а не уничтожил ее. Кроме того, эти «маски» тебя очень сильно старят. Много воспалений и пустул, так что сначала лечить, потом красить. Всю неделю в свет выходить не будешь, ко мне каждый день. За эту неделю научу тебя правильно умываться, и посмотрю, как кожа воспринимает терапию. На седьмой день покажу повседневный свежий макияж, его придется научиться выполнять самостоятельно. Умываться тоже будешь сама, два раза в день. Ну-ка улыбнись. — Губы растянулись, не показав миру и краешка зуба. — К концу недели улыбаться будешь так. — Я растянула губы, изобразив голливудскую улыбку, сияя во все тридцать два.