Нареченные - [9]

Он скучал о чем-то, чего у него никогда не было.

Несмотря на отсутствие подружки, девственником Биш не был. Однажды в тринадцать лет у него случился секс на спор – с едва знакомой девочкой, которую он никогда больше не видел. Мальчишкой он не ладил с законом, был в бегах или путался с подозрительными личностями. Его настоящие родители совершенно опустились. Отец колотил мать, а та постоянно истерила, чувствуя себя связанной по рукам и ногам ребенком и мужем, которому малыш был не нужен.

Она била, пинала Биша, морила голодом и в конце концов бросила его в возрасте семи лет. Они с мужем собрали свои пожитки и оставили сына одного в квартире. Прошло какое-то время, соседи вызвали полицию, и мальчика забрали социальные службы. Его спихивали из одного жуткого приюта в другой. Случалось, он попадал в приют, где ему было неплохо, но его выдергивали оттуда и переводили еще куда-нибудь.

Я пыталась не засиживаться в его голове весь день, но иногда это получалось само собой. Я поняла: у одних людей мысли могут быть громче и сильнее, чем у других.

Было больно видеть его воспоминания, все, что он пережил, до того как встретил нас.

Встреча с моими родителями перевернула его судьбу. Они прошли все формальности, инструктажи и ревизию домашних условий и решили принять на воспитание не малыша, а подростка, потому что таких вокруг было множество и никто не хотел с ними связываться.

В его воспоминаниях мои папа и мама светились почти ангельским добром, излучали безмерное тепло. Моя мать ласково дотронулась до его плеча. Отец по-дружески пожал руку. И снова память Биша, как детской сон, менялась, приспосабливаясь к новым обстоятельствам.

Во мне он увидел маленькую, слабенькую, миленькую малышку, которую нужно защищать и оберегать.

Я всегда знала, что Биш – мой защитник. Он провожал в школу и ходил со мной на пляж, стараясь не отпускать далеко от себя. Он был замечательным старшим братом, а я теперь его разочаровываю. От этого я чувствовала себя отвратительно, но выхода из этой ситуации я не видела.

К нам присоединился Кайл, и я с облегчением смогла освободиться от мыслей Биша. Но тут Кайл подплыл ко мне очень близко.

– Эй, Мэгги, ты что такая кислая? Что случилось?

– Ничего не случилось, так… слушаю, – тихо ответила я. Кайл кивнул.

– А… Лучше перестань слушать, если это портит тебе настроение. Давай придумаем что-нибудь веселое. Хочешь, залезем вместе в горячую ванну? – он задорно поднял бровь.

– Не, Кайл, честное слово, я что-то уже подустала. Мы все утро плавали в бассейне.

– Ну вот видишь, горячая ванна – это как раз то, что тебе нужно. – Кайл подплыл ко мне за спину и приобнял за плечи. – Снимет напряжение и вообще расслабит.

Движением плеч я сбросила его руки.

– Кайл, не нужно.

– Чего? Я же только хочу помочь.

– А то я не знаю, что ты делаешь, – парировала я и стала отплывать. Кайл схватил меня за руку, стараясь удержать.

– Почему ты все время убегаешь?

– Потому что ты все время неправильно себя ведешь.

– Ты не даешь мне и шанса, – обиженно проговорил он и потянул к себе. – Если бы ты не упрямилась до того, как встретила Калеба, погуляла со мной, мы бы с тобой были теперь вместе. Не ты с ним. – Он обвил меня голой рукой за талию и уткнулся лицом мне в ухо. Я старалась сдерживаться, чтобы не прибежал Калеб и не сделал из кузена котлету, что наверняка произошло бы, увидь он его сейчас. – Это был бы я. Если бы сначала ты дотронулась до меня.

Я отталкивала его, но он крепко вцепился в меня. Биш странно посмотрел на нас и поплыл в нашу сторону, но я остановила его движением руки.

У меня были видения, воспоминания Кайла о том, как он смотрел на меня за ленчем, когда я смеялась над словами какого-то человека. Другое, когда я оделась феей на школьном празднике. И еще, когда мы с ним в отсутствие Чеда вели концерт.

Столько раз Кайл внимательно наблюдал за мной, а мне было невдомек. Столько раз он хотел дотронуться до меня или позвать, но я не позволяла. Нехорошо получилось, но что я могла поделать?

– Теперь это не имеет значения, разве нет? Поздно об этом говорить. Какой смысл вести себя так, этим ты ничего не изменишь. Просто нам обоим будет плохо. – Он переменился в лице, отпрянул назад, и вид у него был совершенно потерянный. Я смягчила тон. – Кайл, прошу тебя. Я хочу быть тебе другом. Но ты так не можешь. Прости. Я очень хотела бы помочь, но не могу, и Калебу это не понравится. Отпусти.

– Если бы только я мог сделать так, чтобы ты поняла. Один поцелуй, настоящий, и ты увидишь, как сильно я тебя хочу. Нам было бы хорошо вместе, и ты знаешь меня. Ты же, Мэгги, знаешь меня целую вечность, – Кайл вздохнул и дотронулся до моей щеки.

– То, что мы давно знаем друг друга, еще не значит, что мы принадлежим друг другу, – я отстранилась от его прикосновения.

– Ты даже не представляешь… – печально произнес он. – Думаешь об одном только Калебе, а мне приходится каждый день видеть вашу парочку…

– Будь справедлив, я же уехала. Мы перебрались в Калифорнию. Это ты примчался сюда. Пожалуйста, перестань. Отпусти.

Кайл разжал руки, отпустил меня, почти оттолкнув от себя, шумно вздохнул, и – его голова откинулась назад.