Наполеон. Страсти по императору - [39]

Между тем во внешнеполитическом ведомстве наполеоновской империи произошли перемены: Талейран покинул свой пост. Почему он отказался руководить министерством в пору величайших достижений на внешнем фронте? Талейран, наследник традиций Версальского кабинета и дипломат старой школы, полностью разочаровался в политике Наполеона. Он считал ее неумеренной, бессистемной и несбалансированной. Предложения Талейрана о союзе с Австрией были забыты, и Наполеон кинулся в объятия царя. В своих мемуарах Талейран написал, что Наполеон укрепил его решимость покинуть пост своим варварским обхождением с Пруссией в Тильзите. Он также не одобрял вмешательства Наполеона во внутренние дела Португалии и Испании. Император продолжал использовать Талейрана в качестве советника, но все решения вырабатывал и принимал сам.

Что делать с Турцией, пережившей государственный переворот? Можно было ожидать, что ее новое правительство станет безразличным или враждебным к империи Наполеона. Однако турки продолжали называть себя друзьями французов и искали покровительства их императора. Они предоставили своему послу в Париже все необходимые полномочия для переговоров с Россией при французском посредничестве. Наконец, они закупали лионские шелка и другие промышленные товары из Франции. Мог ли Наполеон нанести им немедленный удар в спину, как того хотел царь?

Император искал правильное решение. Действовать ли шантажом и силой, как в Португалии, или уповать на естественный ход событий, ожидая распада Турции? Огромная Оттоманская империя продолжала номинально владеть Египтом, куда Наполеон хотел вернуться. Египетский фактор играл важнейшую роль в его анализе ситуации. Если Порта рухнет, то африканская страна останется без хозяина. Великобритания, контролирующая воды Средиземного моря, сможет высадить десант и овладеть Египтом. Поскольку император боялся этого, он решил отказаться от скорого раздела Турции.

В его голове зародилась новая порочная идея: отдать России Молдавию и Валахию в обмен на часть прусской территории. Дело в том, что Пруссия не могла платить несоразмерную с ее доходами контрибуцию. Наполеон решил, что невыполнение побежденной страной ее денежных обязательств перед победителем является достаточным основанием для нового урезания ее территории. Он предполагал отнять Силезию и вернуть Пруссию в границы Бранденбургского курфюршества, окончательно вычеркивая униженное королевство из списка великих держав.

Этот план должен был донести до царя французский посол в Санкт-Петербурге, с которым Наполеон связывал большие надежды. Новый министр иностранных дел Шампаньи составил инструкцию Коленкуру, а император ее одобрил. В инструкции обстоятельно объяснялось, какой линии следует придерживаться. Коленкур не должен был начинать разговор с предложения княжеств, но в нужный момент показать, что Наполеон готов пойти на уступку ради своего союзника и друга. Да, это нарушение договора, но коли встали на такой путь, то Франция должна получить равную компенсацию. Этот эквивалент следует искать не в бедных и неспокойных провинциях (Босния, Албания), но в Силезии. Коленкур должен проявить лучшие качества дипломата, чтобы доказать царю полезность такого обмена. Новая ампутация была бы выгодна Пруссии: она освободится ценою жертвы, вместо того чтобы оставаться военнопленной.

Если российский император согласится на обмен, то будет подписан новый тайный договор взамен тильзитского. Оба монарха выступят посредниками: Наполеон — в переговорах России и Турции, Александр — в переговорах Франции и Пруссии. В итоге восточный и прусский вопрос будут сняты одновременно.

Подготовив Коленкура, Наполеон обсуждал различные планы с русским послом Толстым. При этом он пустил пробный шар и упомянул такой неожиданный вариант, как полный раздел Турции и расширение России до Константинополя, включая саму столицу империи — давнюю мечту русских царей. Он не объяснил, чего в этом случае он хотел бы для себя. Прагматичный и рассудительный Толстой не поддался на провокацию и сделал собственный вывод: он посчитал, что Наполеон планирует полное расчленение Пруссии.

Царь прочитал депеши Толстого, поговорил с Савари и пришел к выводу, что его посол в Париже верно оценивает ситуацию. Он понял, что Наполеон не разделяет его стремления к немедленному дележу Оттоманской империи. В то же время Савари открыл завесу над планами Наполеона в отношении Пруссии, и Александр был вторично разочарован. Он начал сомневаться в союзе с Францией.

Коленкур добрался до Санкт-Петербурга и был принят царем с исключительным вниманием. Его отвезли во дворец князей Волконских, предоставленный в его распоряжение. Вручение верительных грамот состоялось 20 декабря, и это торжество поразило всех своим великолепием. Вечером был дан спектакль в Эрмитаже, и Коленкуру отвели место в одном ряду с членами императорской семьи.

На первом приеме дипломатического корпуса Коленкур пошел впереди австрийского посла, которому традиционно принадлежало первенство. Александр и императрица-мать согласились с новым порядком вещей, и на вечернем балу Коленкур был вне конкуренции. Он был окружен гражданскими и военными чинами. Русская аристократия увидела в бывшем маркизе гордого и блестящего носителя уважаемых традиций французской королевской знати, перед которыми она преклонялась. Он покорил сердца женщин и танцевал с ярыми противницами нового союза. Разговоры о его роли в расправе над герцогом Энгиенским прекратились.