Наплевать на дьявола: пощечина общественному вкусу - [13]

Шрифт
Интервал

Узнаете? Это Ницше. Именно так говорил странствующий философ Заратустра. В современном переводе призыв Заратустры наверняка звучал бы как «Станьте жесткими». А сколько раз приходилось слышать это в редакциях самых разных изданий: «Надо писать жестче!» То есть четче. В смысле лучше. Без соплей.

Общество, полюбившее жесткость. В каком направлении будет сделан следующий шаг? Для этого достаточно вспомнить, кому философия Ницше пришлась ко двору. Наш путь лежит туда – к тропам, утоптанным коваными сапогами нацистов и сталинских соколов. Там нет места старости, слабости и страху. Там обитают молодые, сильные, жесткие ребята. С волевой челюстью, стальным взглядом, отличной потенцией, твердые и четкие, словно специально вылепленные под исполнение жестко поставленной задачи. И кто, скажите, тогда сыграет роль доброго и мудрого Гудвина, который подарит этим железным дровосекам человеческие сердца? Но главное – захотят ли дровосеки его искать?

Предубеждения и гордость

О точности попадания

Столкнулись две новости – одна громокипящая, разрастающаяся на глазах, захватывающая и поджигающая медийное пространство, как бурлящая лава. Вышла последняя книга о Гарри Поттере. Дописав ее, Джоан Роулинг рыдала несколько часов. Поттер установил новый рекорд… Русские фанаты перевели книгу за два дня… На фоне этого волшебного успеха, как деликатно выразилась сама Роулинг, «немного похожего на безумие», разыгралась история противоположного заряда. История одного литературного неуспеха и его печальных последствий.

Британский писатель-дебютант Дэвид Лассман, отчаявшийся опубликовать свой роман «Храм свободы», много месяцев подряд получавший от издателей отказы, разослал обидчикам первые главы из романов Джейн Остин «Гордость и предубеждение», «Доводы рассудка», «Нортенгерское аббатство». Лассман укрылся за женским псевдонимом, поменял названия книг, имена главных героев и топонимы, но не язык. Он оставил даже классическую первую фразу «Гордости и предубеждения» («Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену»), которую знает каждый англичанин, примерно как мы «Мой дядя самых честных правил» или «Все счастливые семьи похожи друг на друга…» Эксперимент удался: 17 из 18 издательств, среди которых были крупнейшие – в том числе «Penguin» и публикующее Роулинг «Bloomsbury», – дружно отвергли присланные рукописи. Лишь в одном Лассман был практически разоблачен: редактор вежливо посоветовал ему поостеречься наследников Джейн Остин, поскольку существует такая вещь, как плагиат. Наверное, не узнать классика, романы которого десятки раз экранизировались, звучат по радио и проходятся в школе, позорно. Очевидно, профессиональные читатели Лассмана не обладали достаточной эрудицией. И все же в отсутствии квалификации и профессиональной чуткости их никак не упрекнешь.

Подопытные литагенты и издатели различили в присланных текстах главное: они неоригинальны. Не распознав романов Джейн Остин, они тем не менее среагировали на вторичность продукта, видимо, предположив, что перед ними нечто вроде изысканной стилизации под романы начала ХIХ века, однако стилизации самозамкнутой, никак не апеллирующей к опыту человека, живущего в веке ХХI. И дружно решили: над историей страстей провинциальных английских барышень, пусть и описанных острым, проницательным, ироничным пером, сегодняшний читатель просто уснет!

«Случай Лассмана» обнаружил удивительную вещь: абстрактное качество никого не интересует. Литература, желающая быть прочитанной, просто обязана быть утилитарной, развернутой в злободневность, – совсем необязательно на внешнем, сюжетном, содержательном уровне, это может быть сделано тоньше и глубже. В книгах той же Роулинг, например, достаточно узнаваемых аллюзий, позволяющих читателю ощутить внутреннюю причастность даже и к насквозь вымышленному миру. Спасибо Лассману, он нам напомнил – искусство должно быть актуальным. Как актуальной была музыка Моцарта для его первых слушателей, как актуальна была поэзия Пушкина, на короткой ноге с которым чувствовал себя не один Хлестаков, но и многие его читатели. Будь актуален, писатель, иначе в 17-ти издательствах тебе укажут на дверь, а в 18-м прозрачно намекнут, что ты пустышка и плагиатор. И будут совершенно правы.

Да ты не слушаешь меня!

Об уходящем искусстве

Вышла новая книжка Евгения Гришковца «Следы на мне». Это сборник историй из жизни автора – про дружбу, службу, учебу в университете, первую работу за деньги, первую собственную квартиру. Гришковец представил книжку в Театральном центре «На Страстном», сыграв спектакль «Дредноуты», спектакль уже не новый, и не о нем сейчас речь, да в общем и не о Гришковце. Его за последний год-два не пнул только ленивый. Вышел, мол, в тираж, эксплуатирует единственный, однажды удачно найденный прием, так глубоко и, как казалось, надолго очаровав московскую публику, быстро и сильно ее разочаровал и проч., и проч. Пусть говорят, что хотят.

Одно в этих разговорах неизменно упускается. Очень хорошее и важное. Гришковец возвращает нас к искусству рассказывания. Я не до конца понимаю (хотя и предполагаю), какого он уровня артист и режиссер, но я точно знаю, что все полтора-два часа своих моноспектаклей он держит зрительское внимание мертвой хваткой. И даже не зрительское, а слушательское. Потому что дело тут не в волшебстве перевоплощения и горящих бумажных корабликах, то есть не в том, что происходит на сцене. Эти спектакли увлекательно слушать. Гришковец интересно рассказывает.


Еще от автора Майя Александровна Кучерская
Тётя Мотя

Тетя Мотя (настоящее имя Марина) — в прошлом учитель русского и литературы, сейчас корректор еженедельной газеты и — героиня одноименного романа Кучерской.«Адюльтер — пошлое развлечение для обитателей женских романов», — утверждает Тетя Мотя, но… внезапно обнаруживает себя в центре романтических отношений. И закрутилось: любовная связь, которой она жаждет и стыдится, душная семейная жизнь, сумасшедший ритм газеты…И тут ей в руки попадает дневник сельского учителя: неспешная жизнь уездного городка, картины исчезнувшего русского быта, сценки с Нижегородской ярмарки и чайных плантаций на острове Цейлон.Остается только понять, где настоящая жизнь, а где ее имитация.Журнальный вариант.


Бог дождя

Майя Кучерская, автор маленькой книжечки «Современный патерик», ставшей большим событием (Бунинская премия за 2006 год), в своем новом романе «Бог дождя» «прошла буквально по натянутой струне, ни разу не сделав неверного шага. Она подняла проблему, неразрешимую в принципе, – что делать с чувством, глубоким и прекрасным, если это чувство, тем не менее, беззаконно и недопустимо» (Мария Ремизова). Переписав заново свою юношескую повесть о запретной любви, Майя Кучерская создала книгу, от которой перехватывает дыхание.


Современный патерик

«Современный патерик» Майи Кучерской в одном монастыре сожгли, а в одной из семинарий используют как учебное пособие.Такой книги раньше никогда не было. Споры о ней разделили читателей на два непримиримых лагеря. Кому-то этот сборник коротких рассказов о священнослужителях и их пастве кажется слишком ироничным и ядовитым, другие убеждены, что книга написана с большой теплотой и любовью.Как на самом деле — судить читателю, добавим только, что за четыре года «Современный патерик» выдержал пять изданий и разошелся на пословицы.


Лесков: Прозёванный гений

Прозу Николая Лескова читали все, но знают его по двум-трем текстам. Названный Львом Толстым писателем будущего, самый недооцененный русский классик XIX столетия и человек-скандал прокладывал свой путь в стороне от исхоженных дорог русской словесности и сознательно выламывался из привычных схем, словно нарочно делал всё, чтобы перед ним закрылись двери гостиных и редакций, а его книги не встретились с читателем. С Крестовским он посещал петербургские трущобы, с Чеховым – злачные места. Недоучившийся гимназист прошел на государственной службе путь от письмоводителя до члена министерского Ученого комитета, ненавидел и нигилистов, и обер-прокурора Синода Победоносцева.


Плач по уехавшей учительнице рисования

Майя Кучерская – прозаик, филолог, преподаватель русской литературы в Высшей школе экономики. Ее последняя книга «Тетя Мотя» спровоцировала оживленную дискуссию о современном семейном романе и победила в читательском голосовании премии «БОЛЬШАЯ КНИГА».«Плач по уехавшей учительнице рисования» – это драматичные истории о том, как побороть тьму внутри себя. Персонажи самого разного толка – студентка-эмигрантка, монах-расстрига, молодая мать, мальчик-сирота – застигнуты в момент жизненного перелома. Исход неизвестен, но это не лишает героев чувства юмора и надежды на то, что им всё же удастся пройти по воде, станцевать на крыше и вырастить дерево из музыки Баха.


Ты была совсем другой: одиннадцать городских историй

«Ты была совсем другой» – новая книга прозаика Майи Кучерской. Одиннадцать городских историй о том, как увидеть и понять другого человека. Как совершить прыжок за пределы собственного бытия и, тем не менее, выжить. Пути героев пролегают вдоль Чистых прудов, московских набережных и в окрестностях Арбата, по тропам русского захолустья и итальянской деревушки, незаметно превращаются в лабиринт, наводненный призраками прошлого и несбывшегося. Никогда не узнаешь, что выведет: симфония Шостаковича, жаворонок на проталинке или просто объятие.


Рекомендуем почитать
Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Западная Сахара. Преданная независимость

Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.


Распад Украины. Юго-Восточная республика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Газета Завтра 407 (38 2001)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.