Наперегонки со смертью - [25]
Джеймс повел ее по лабиринту из веток, часто переходя с одной на другую. Девушка следовала за эльфом без возражений, подавляя в себе желание прыгнуть, чтобы поднять волну из раскачивающихся древесных рук, удержаться на которой смогла бы едва ли. А Джеймс и не знал, о ее замыслах, идя вперед, с трудом вспоминая дорогу до деревни.
— Стой, — неожиданно потребовала Виктория, взяв эльфа за руку, немного смутив его и напугав.
Джеймс недоуменно посмотрел на напряженное лицо Виктории, которая пыталась уловить среди лесной тишины, нарушаемой только пением птиц да шелестом деревьев, какие-то видимые лишь ей символы и знаки. Эльф попытался уследить за ее взглядом, но не смог заметить ничего. Так что оставалось только наблюдать за девушкой, которая ведала секреты неизвестные многим. Наконец, она расслабилась, заключив:
— Там впереди стражники, слишком часто мелькает свет.
— Ты уверена? — забеспокоился Джеймс, для которого ее вывод не сулил чего-то хорошего. Наоборот, требовалось менять продуманный им план следования, с которого эльф и без изменений опасался сбиться, давно уже не прогуливаясь дородной деревни.
— Могу ошибаться, но очень похоже. Обычно маскировка именно так блестит, — подтвердила девушка, а потом ненавязчиво поинтересовалась, перекидывая проблему на Джеймса. — Что планируешь делать?
— Конечно, здесь переходить неудобно, но, — задумался Джеймс, потом сам уловил подозрительно частый блеск солнца сквозь листву, который, возможно, оказался бы всего обманом зрения, вызванным наветами Виктории, и приложил руку к стволу дерева.
Какое-то время ничего не происходило, а потом рука медленно начала погружаться сквозь кору. Джеймс, воодушевленный успехом, схватил Викторию за запястье, ускоряя свое исчезновение, а заодно утягивая следом и девушку. Не успела она ничего сказать, как, пройдя сквозь противную липкую поверхность, оказалась в полном порядке, но уже на третьем ярусе, оставив далеко внизу и цветочки и стражников.
— Отсюда, конечно, неудобно спускаться, но тоже есть выход, — оповестил Джеймс, перекрикивая шум несущейся по воздуху реки, которая как раз пробегала под веткой, где они стояли.
— Куда спускаться? — испугалась Виктория, понимая, что высота ей перестает нравиться, слишком обжигая страхом падения.
— Здесь никаких приборов для определения магии нет? — вместо ответа спросил Джеймс, обхватив девушку рукой, как только услышал отрицательный ответ: — Держись! — потребовал эльф, прерывая подкативший к горлу поток возражений.
И сиганул вниз, целясь прямо в реку. Неизвестно, что пугало больше: сама суть падения или то, что вместо приземления в одной точке, как обычно случается, когда прыгаешь, они зависли в воздухе, неспешно спускаясь к руслу. Ощущение полета безусловно непередаваемо, но когда от тебя не зависит совершенно ничего и любым движением ты можешь разрушить чары, несущие тебя, потому что не знаешь, насколько они хрупкие, чувства особенно остры.
Стоило им коснуться бешеного потока, подскакивающего на невидимых воздушных камнях, как заклинание пропало, бросая их в течение. Белая вода брызнула, окатывая их с ног до головы, и понесла на невиданной скорости вперед, непременно норовя выбросить на каждом повороте. Крики потерялись где-то в ветре, сопровождаемые ворчанием Джеймса, что орать слишком неосторожно. Он и без того держал ее у себя на коленях, обнимая за талию как можно сильнее, не давая упасть. Но Виктория не слышала его, опьяненная чувством скорости, летящей легкостью на виражах и ветром, сопровождающим их в пути.
— Ложись, — неожиданно приказала Виктория, откидываясь на спину и невольно уронив Джеймса. Вода окатила лицо, брызнув на тонкие нити, натянутые над руслом, которые словно перекрестили для беглецов небо. Но когда они закончились, садиться вновь не захотелось, проникаясь безмятежностью нежного неба, покрытого бесформенными клоками облаков.
Когда они оказались под землей, Виктория заметить не успела, ощутив только что их загадочным образом закрутило, а потом вытолкнуло в небольшой спокойный пруд, и не знавший никогда о буйстве реки, что его заполняет. Виктория, мокрая с ног до головы, откинула назад спутавшиеся волосы, из которых растерялись все цветы, оборачиваясь к Джеймсу, не спешившему выбираться по землю.
— Это просто великолепно! — от всей души воскликнула она, сверкая глазами, действительно пораженная новыми ощущениями.
— Надо же, как мало надо человеку для счастья, — саркастически заметил эльф, разглядывая беззаботную улыбчивую девушку.
— Это не мало! Это… это… — пыталась передать Виктория свои ощущения, но чувства зашкаливали, никак не желая собираться в слова. Они оказались слишком близко друг от друга, неожиданно затихнув и глядя глаза в глаза, словно через них появлялась возможность передать то, что не выразить речью. И грани между мирами разорвались.
Целуясь, они никуда не торопились, желая удовлетворить накопившуюся запретную и беспринципную страсть, которая вдруг прорвалась наружу, помимо воли разума. Он думал о том, что, возможно, не так плохо держать при себе ключницу, пусть и человека, это откроет для них перспективы. Она насмехалась над честным голосом совести, который говорил, что сейчас она покрывает себя позором, забывая о прошлом и будущем.
Стать другим человеком, не потеряв себя — нелегок путь самозваной принцессы, а королевы еще тяжелее. Снежана хочет не просто получить второе лицо, а стать как две капли воды похожей на убитую королеву, чтобы заставить преступников посмотреть в глаза своей жертве. Да только у маленькой девочки может не хватить сил противостоять всему миру, и другие проблемы никуда не делись. Идти дальше тяжело, приходится быть жестче, сильнее, переступать через друзей и отрезать себе пути к отступлению, сжигая последние мосты.
Снежана, молодая ведьма, только в этом году окончила школу. По стечению обстоятельств девушку приглашают преподавать в магическую Академию. Каков же был ужас Снежаны, когда она поняла, что в Академии учатся не маленькие детки, а выпускники школ ее возраста и старше. Но отступать уже поздно! Новые люди, новые проблемы, новые приключения. Кто-то относится со снисхождением, кто-то откровенно недолюбливает, некоторые же, наоборот, стараются уберечь от всяческих напастей. Снежана, несмотря на все это, пытается завоевать уважение и найти свое место в этом новом мире, который оказывается чуждым для нее.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
Вы когда-нибудь жалели о принятых решениях? Я вот никогда. Ровно до того момента, как мне сообщили, что свою уютную лабораторию я должна променять на школьную парту. Почему? Да потому что больше никто в маглиции не выхлебал столько омолаживающих зелий, чтобы сойти за старшеклассницу. Надолго? Пока дело не раскрою. А то что висяку этому уже больше шестидесяти лет, никого не волнует! Подозреваемых — половина преподавательского состава. Улик — одни сплетни. Вину спихивают на загадочное проклятье, которое за решётку не посадишь.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.