Напарник чародея - [22]

Тем временем Уайти, разумеется, рассказывал девочке перед сном и о скандинавских богах, и о падении Трои, и о приключениях Дон Кихота.

— А еще знаешь, дедушка?

— Да, знаю, но рассказывать сейчас нет времени.

Конечно, девочка начала читать книги, чтобы узнать то, что не успел рассказать дедушка, и это оказалось гораздо интереснее полированного ящика со сферическим экраном. К тому же у нее теперь просто не оставалось времени часто его смотреть. О, дедушка настоял, чтобы она ежедневно играла по несколько часов с другими детьми, и теперь Лона была полна жизни и легко находила друзей.

И, вероятно, именно поэтому девочкой вскоре заинтересовался Совет по образованию.

Уайти не собирался допускать, чтобы внучку на шесть часов запирали в классе, где ребенок будет тупо слушать то, что уже знает. Конечно, он и не думал спорить с профессиональными педагогами: они знают детей лучше. Обычных детей. Но Лона — это особый случай, и в конце концов всем поборникам всеобщего образования пришлось это признать.

Уайти не стал спорить. Ведь Город Цереры был поделен на четыре школьных округа, и еще с десяток-полтора охватывали ближайшие астероиды. Все эти поселения находились так близко друг от друга, что в любой момент можно было сесть в катер и навестить друзей или доктора Росс, а также добраться до очередного кабаре, в котором в этот раз пел Уайти. Конечно, когда девочка приходила в ночные клубы, она не общалась с посетителями: у нее всегда был с собой компьютер-ноутбук.

И Уайти снова начал странствовать, вернувшись к образу жизни, который всегда предпочитал, хотя теперь его маршруты пролегали в довольно ограниченном объеме пространства. У него даже выработалась своя система: он переселялся в любой поселок примерно через месяц после начала школьного семестра, а к тому времени как Школьный Совет узнавал о его присутствии, он уже паковался, махал рукой на прощание и переезжал куда-нибудь подальше. Еще три месяца в новом месте, и школьный год почти заканчивался, так что не было смысла приступать к занятиям. А когда начинался новый учебный год в этом округе, Уайти уже успевал продать квартиру и заключить контракт в следующем городе-астероиде.

А Лона училась. Училась. И училась.

К десяти годам она уже смогла разобраться в событиях, отраженных в той памятной компьютерной распечатке. Но копия ей уже была не нужна, она вполне могла затребовать ее с терминала, как объяснила она однажды деду спокойным, сдержанным, контролируемым голосом, как это умеют делать уверенные в себе люди.

Вышел из строя всего лишь один генератор силового поля. Только один, но области действия силовых полей перекрывали друг друга, так что воздух из шести соседних участков устремился в вышедший из строя сектор — а оттуда потоком снежных хлопьев прямо в космическое пространство. Остальные генераторы сразу попытались укрепить свои собственные участки поля, в результате этого разнобоя возникла перегрузка всей системы, в которой поддерживалось атмосферное давление, как на уровне земного моря, и автоматика не смогла изолировать область сломавшегося генератора; и тогда в первый и в последний раз на Ферме поднялся ветер, он завывал вокруг домов, которые самоуверенные поселенцы не снабдили дополнительной защитой. Ветер смерчем проносился по улицам, улетал в лишенный поля сектор, а оттуда в космос, оставляя за собой только вакуум. И тела.

А в одном доме осталась маленькая девочка. Ее глупый, но слишком заботливый папа настоял на том, чтобы дом был герметизирован. Все знали, что в этом нет необходимости, потому что астероид целиком накрывало силовое поле, которое никогда, никогда не может быть пробито. Глупый папа и глупая мама уложили дочь в постель, а сами, держась за руки, отправились смотреть на звезды.

Уайти старался сохранить бесстрастное выражение лица, но сердце его то расширялось от гордости за сына, то сжималось от жалости к маленькой девочке.

К маленькой девочке, которая, проснувшись, увидела, что все вокруг умерли. И не было рядом никого, чтобы сказать ей, что это не ее вина.

К маленькой девочке, которая сидела перед компьютером, смотрела на экран своими проницательными глазами на сосредоточенном лице, к маленькой девочке, рядом с которой стоял дедушка и не знал, что сказать. Поэтому он спросил:

— А почему вышел из строя тот единственный генератор?

— Не знаю, — ответила Лона, — но обязательно узнаю. А когда узнаю, постараюсь, чтобы подобное никогда-никогда не повторилось.

Но она не пролила ни одной слезы.

Хотя Уайти очень хотел, чтобы девочка поплакала.

И вот они наняли лодку-ослика и отправились на Ферму. Найти герметический скафандр ее размера оказалось нетрудно: дети — совсем не редкость в поясе астероидов. С тех пор, как купола были объявлены абсолютно надежными и безопасными.

Обычные купола, стандартные.

— У всякого, кто поселит ребенка в экспериментальном куполе, мораль кукушки, — бормотал Уайти, одеваясь, но при этом почувствовал себя неловко. Может быть, его сын был бы менее самоуверен, если бы отец остался с ним?

— Что ты сказал, дедушка?

— Ничего, Лона. Пойдем посмотрим.

Он закрыл прозрачный шлем и проверил замки Лоны. Та, в свою очередь, проверила герметичность вакуумного костюма деда. И они вышли в миниатюрный шлюз.