Нансен - [47]

Вот истинное объяснение болезненной подавленности и психологического упадка. Деятельная натура Нансена не терпит застоя: накопившаяся в нем энергия требует исхода. А он вынужден ждать и ждать.

Напрасно убеждает себя Нансен в том, что не раз повторял другим: основная задача экспедиции заключается не в достижении полюса, а в научных исследованиях полярных областей. И напрасно он напоминает себе, что ценные научные наблюдения важнее удовлетворения личного тщеславия, ведь говорится: "Люби не столько победу, сколько истину". Тщетны были борения с самим собой — стремление достигнуть полюса оставалось неодолимым.

Однако к этому делу нельзя было приступить наобум. Прежде следовало убедиться, какое направление примет дрейф «Фрама». Если не оправдаются надежды, что ветры погонят судно через Северный полюс к гренландским берегам, тогда придется "сжечь за собой мосты" и идти к полюсу напрямик по льду.

То будет время решительных действий. В рискованном походе решится — победа или поражение, жизнь или смерть. "Но разве у меня есть иной выход? — пишет Нансен. — Недостойно мужчины поставить цель и отступить перед решительной битвой. Есть лишь один путь, и он называется — вперед… Фрам!"

С окончанием зимы научная работа оживилась. Систематические измерения морского дна доказали ошибочность мнения многих ученых, что Полярный бассейн мелководен. В свое время Нансен тоже придерживался такой же точки зрения, теперь он пришел к убеждению, что большие глубины Ледовитого океана столь же древни, как и глубины Атлантического океана, продолжением которого они, вероятно, являются.

Важное научное значение имели измерения температуры воды на различных морских глубинах. Измерения эти производились по возможности часто, как только позволяло время. Дали они неожиданные результаты: под холодной поверхностью оказался сравнительно мощный слой теплой воды.

Сверх всякого ожидания, в высоких широтах встретились многие представители пернатого мира. Ранней весной вблизи судна стали появляться белые и серебристые чайки, пуночки, поморники, глупыши. Летом визиты их были уже так обычны, что на них не обращали внимания. Показалась и редкая гостья — розовая чайка.

Эта таинственная обитательница севера впервые была открыта адмиралом Россом, отчего даже стала зваться его именем — чайкой Росса. Затем ее видели лишь случайно немногие люди, и никто не знал, откуда появляется и куда улетает красивая незнакомка с нежно-розовым оперением.

С тех пор как Нансен попал на север, его заветной мечтой было увидеть розовую чайку, не раз он высматривал ее с высоты дозорной бочки. Наконец ему посчастливилось — прилетела целая стайка редких птиц, и ему удалось подстрелить несколько экземпляров их для орнитологической коллекции "Фрама".

В усиленном труде проходило лето на «Фраме». Не без основания фрамовцы шутили: "Кроме попутного ветра, нет такой вещи между небом и землей, которую мы не могли бы изготовить". На палубе открылось сразу несколько «фабрик», на которых шились паруса для шлюпок и саней, делалась деревянная обувь, изготовлялись гвозди, ножи, остроги. В столярной и слесарной мастерских чинились лампы, капканы, санные полозья. Доктор Блессинг за неимением пациентов занялся переплетным делом и показал себя в том большим искусником. На судне, кроме того, действовали кожевенные и сапожные мастерские, фотоателье и другие хозяйственно-бытовые «предприятия». Но, несомненно, самым обширным производством отличалась «фабрика» дневников: в ее работе участвовали все фрамовцы без исключения.

Незаметно подошла осень. К тому времени «Фрам» достиг между Новосибирскими островами и Землей Франца Иосифа восемьдесят второго градуса северной широты. Участники экспедиции ознаменовали это событие праздничным обедом и танцами под музыку органа.

Торжественно, с трогательным вниманием был отпразднован и день рождения Нансена — его тридцатитрехлетие. В тот день на мачтах реяли национальные флаги, а у каюты начальника экспедиции красовался вымпел с символическим именем корабля.

Все двенадцать подчиненных горячо любили и уважали своего начальника. Каждый был готов пойти за ним, что называется, в огонь и в воду. При самых простых товарищеских отношениях со всеми он сохранял непререкаемо высокий авторитет, и ему никогда не приходилось повышать голос при отдаче распоряжений. Примечательно, что только единственный раз Нансен издал приказ своим подчиненным, да и этот уникальный приказ касался всего лишь соблюдения правил пожарной охраны на корабле.

Нансен долго ни с кем из них не делился замыслом похода к полюсу. Он ждал, пока этот грандиозный план будет достаточно основательно продуман. Капитан Свердруп был первым, которому начальник экспедиции поведал свои намерения. Верный спутник Нансена в Гренландской экспедиции, он всегда разделял его взгляды. И на этот раз капитан «Фрама» полностью поддержал идею санного похода к полюсу.

В один из осенних вечеров Нансен созвал экипаж в кают-компанию для важного сообщения.

С напряженным вниманием все слушали начальника экспедиции: итак, он окончательно пришел к решению покинуть «Фрам», чтобы предпринять санный поход к Северному полюсу. Суть этого похода, подчеркнул Нансен, заключается не столько в том, чтобы достичь самого полюса, сколько в исследовании неизвестных пространств Полярного бассейна.