Нам подскажет земля - [36]

— Когда же вы дело принесете? Я вас полчаса жду. Рабочий день давно кончился…

— Сей минут, Варюша, — закричал Синицын. — Лечу! Как пуля…

Он захлопнул лежавшую на столе папку, сунул ее под мышку, тщательно запер сейф, ящики стола, закрыл окно и вышел. Шагая по уже опустевшему коридору, Синицын думал о том, что надо бы заглянуть в отдел кадров, подсказать там, чтобы не забыли послать на него наградные документы в Москву за выслугу. Все-таки двадцать лет службы. Положено — отдай…

Глава 21 Люди всегда помогут

Давно уже зашло солнце, когда осмотр места происшествия на Сунженском хребте был закончен. Сотрудники составили протокол, в присутствии понятых зафиксировали все вещественные доказательства. Труп уложили в автомашину.

— Будете вскрывать? — спросил Тимонин доктора.

— Обязательно, — ответил Толоконников.

— А потом?

— Родственники заберут, похоронят.

— У него никого нету. Сынишка только… маленький…

Толоконников виновато посмотрел на Бориса, тонкими пальцами поправил очки, вздохнул.

Подошел Байдалов. Он снял с машины свой плащ, повесил через плечо планшетку и распорядился:

— Илья Андреевич, вы с товарищами поезжайте домой. Доложите обо всем полковнику, он, наверное, ждет нас. Саша, а тебе придется сегодня задержаться в лаборатории, проверишь найденную гильзу. Сможешь?

— Раз надо, значит, смогу, товарищ капитан.

— А мы с лейтенантом Гигиевым остаемся здесь, поговорим с чабанами.

— За вами прислать машину? — спросил Гаевой.

— Не надо. Доберемся на попутных.

— А что вы есть будете? — спросил Саша и полез в карман. — Вот у меня есть печенье, возьмите…

— Не беспокойся, Саша, горцы — народ гостеприимный. Поезжайте…

Через минуту на хребте остались только Байдалов и Гигиев со своей овчаркой. Быстро сгущались сумерки.

Байдалов перекинул плащ на руку, пощупал в кармане пистолет.

— Вот что, — сказал он, — давайте договоримся. Друг друга не называть ни по имени, ни по званию. С виду мы люди штатские, одним словом — туристы.

— Понятно, — улыбнулся Гигиев, — хотя наших людей трудно обмануть.

— Это верно. Ну, пошли.

— Напрямик?

— Нам не привыкать лазать по горам. Айда.

Гигиев отцепил поводок у собаки, тихо скомандовал:

— Дези, рядом!

Они стали спускаться вниз. Вдалеке в синеющей в сумерках лощине паслась отара. На склоне, чуть ниже, темнели постройки колхозной фермы. Казалось, недалеко. Но пришлось идти долго.

К самой ферме работники милиции не стали подходить. Остановились у стоявшей на отшибе низенькой землянки, вросшей в бугор. Накрытая сверху соломой, аккуратно побеленная, она весело поблескивала окошками, будто приглашала путников зайти и отдохнуть. Рядом стояла видавшая виды бричка, на ней — пузатая бочка с водой. Недалеко паслись круторогие быки, отмахиваясь хвостами от назойливых слепней.

Из-под брички вылез небритый и угрюмый на вид мужчина без рубахи. Зализывая языком цигарку, он направился к пришельцам, исподлобья разглядывая их.

— Вам кого надо-оть?

Байдалов переглянулся с Гигиевым и, застегивая наглухо плащ, спросил:

— Где заведующий фермой?

— А зачем? — мужчина, прикуривая, в упор посмотрел на него, остановил взгляд на овчарке.

— Мы из района…

— Понятно, — буркнул он, но, сделав несколько глубоких затяжек, добавил: — Заведующий уехал в станицу, сегодня — суббота. Может, я вам смогу пособить?

— А вы — кто?

— Водовоз. Большаков моя фамилия, Федор Лукич…

— На шоссе как выбраться? — спросил Байдалов, пытливо разглядывая мужчину.

— Идите по-над скирдой. Держитесь правой стороны.

— А машины здесь ходят?

Большаков помолчал. Установилась тягостная тишина.

— На попутную сможем попасть? — добавил Байдалов.

— Ходят редко. И то — которые заблудят.

— И легковые?

Федор Лукич наморщил лоб, почесал загорелую волосатую грудь, подумал с минуту, потом вспомнил:

— Несколько дней назад вроде проходила одна. А так не бывает… — Он опять затянулся дымом и повторил — Точно, проходила. Вон там у скирды стояла. К ней еще Ванька-Соколок подбегал…

Большаков закашлялся от табака. Байдалов попросил:

— Угостите нас самосадом. Папиросы все вышли…

— Это можно. — Федор Лукич достал из кармана цветастый замусоленный кисет и протянул капитану — Берите…

Неумело свертывая цигарку, Байдалов как бы мимоходом обронил:

— А кто это — Соколок?

— Да мальчонка у нас тут на покосе. Шустрый такой.

— Помогает? Или с отцом?

— Нет батьки у него, на фронте погиб… Вот Ваня и помогает матери. Сразу после школы пришел к нам лошадей пасти. Сейчас вот угнал в ночное.

— Далеко?

— В той лощине. — Большаков махнул рукой в сторону скирды.

— Один?

— Угу.

— Не боится?

— Привык. Второе лето у нас.

— Ну, а как сено в этом году? — повернул разговор Байдалов.

— Сено хорошее, сочное. Если убрать вовремя, с кормами будем…

Лейтенант Гигиев почувствовал, что разговор надо заканчивать, и громко сказал:

— Нам пора домой, а то ведь совсем темно становится.

— Да, да, — встрепенулся Байдалов, — пошли. Бывайте…

— Всего хорошего. — Федор Лукич поплевал на ладонь, растер цигарку и, вытирая руку о штаны, направился к землянке.

Скрипнула рассохшаяся дверь…

А офицеры милиции торопливо шли к скирде сена, одиноко стоявшей у дороги. В небе появились первые звезды.