Накануне 1941 года. Гитлер идет на Россию - [53]

К 5 сентября германские войска заняли «польский коридор», частично разгромив соединения польской армии «Поможе». Но, что характерно, тогда же, 1 сентября, Лондон и Париж, вместо оказания помощи Польше, продолжали искать пути «урегулирования конфликта» мирным путем, а по сути, уклонялись от прямого вступления в войну. На другой день они же предложили Гитлеру в случае вывода войск, начать переговоры. Но от таких дипломатических шагов Гитлер становился все увереннее. И даже когда 3 сентября Англия и Франция объявили Германии войну, желая «спасти лицо», Гитлер не дрогнул тем более.

По авторитетному мнению генерала Ф. Гальдера, «в сентябре 1939 г. англо-французские войска могли бы, не встречая серьезного сопротивления, пересечь Рейн и угрожать Рурскому бассейну, обладание которым являлось решающим фактором для ведения Германией войны».

В сущности, «западные державы в результате своей крайней медлительности упустили легкую победу», — писал другой генерал, Б. Мюллер-Гиллебранд.

Но 17 сентября 1939 г. войска Красной армии перешли восточную границу Польши. Отметим лишь, что после того, как 16-го правительство Польши бежало в Румынию. Это как раз-таки ответ на вопрос: кто первым начал Вторую мировую войну? А если у кого-то возникнет вопрос: кто больше воевал там, Германия или СССР? Тут тоже найдется вполне убедительный ответ. Если Германия потеряла в Польше только убитыми 10 572 человек и ранеными 30 322 человека, то СССР — убитыми 1173 человека и ранеными 2002 человека.

«Примерно 20 сентября началась переброска сил из Польши с целью усиления немецкой группировки на Западе. 27 сентября столица Польши Варшава перешла в руки немецких войск». Б. Мюллер-Гиллебранд считал, что «вследствие слишком резкого увеличения численности сухопутной армии боевая подготовка и внутренняя спаянность войск не всегда еще были на должном уровне. Блестящий успех польской кампании не мог скрыть этих недостатков. Его удалось добиться благодаря превосходству в силах и в современном вооружении (особенно в авиации и бронетанковых войсках), которому польская армия, сражавшаяся храбро и с ожесточением, не могла противопоставить ничего равноценного. Важную роль сыграл при этом тот факт, что немецкое командование в результате применения новой тактики массированного использования танковых и моторизованных соединений часто ставило польское командование перед такими трудностями, с которыми последнее не в состоянии было справиться».

Характерно, что в конце декабря 1940 г. в Москве на совещании высшего командного и политического состава Красной армии в своей заключительной речи нарком обороны маршал С. К. Тимошенко высказал убеждение в том, что «в смысле стратегического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ничего нового».

Зато немецкие генералы были несколько иного мнения о своих успехах. «Польский поход, — вспоминал Г. Гудериан, — явился боевым крещением для моих танковых соединений. Я пришел к убеждению, что они полностью себя оправдали, а затраченные на их создание усилия окупились».

А вот мнение Эриха фон Манштейна: «Быструю и решительную победу, одержанную в польской кампании, следует все же приписать не только влиянию благоприятной оперативной обстановки, но и достигнутому благодаря большому риску превосходству на стороне немцев, лучшему управлению войсками и более высоким боевым качествам немецких войск.

Важную роль в достижении высоких темпов проведения кампании сыграли новые принципы использования самостоятельно действующих танковых соединений и поддержка авиации, обладавшей подавляющим превосходством. Но решающим фактором, вероятно, наряду с неоднократно испытанной храбростью немецкого солдата и его готовностью к самопожертвованию, был наступательный порыв, который овладел немецким командованием и войсками. Насколько очевидно, что техническое оснащение армии в значительной степени объясняется энергией Гитлера, настолько же ясно, что одно превосходство в вооружении ни в коей мере не могло обеспечить такой быстрой и решительной победы.

Самым важным, однако, было то, что тот маленький рейхсвер, на который многие в свое время смотрели сверху вниз, сумел спасти после поражения во время Первой мировой войны и оживить великие немецкие традиции в области обучения и вождения войск. Новая немецкая армия — детище этого рейхсвера — была, очевидно, единственной армией, сумевшей преодолеть вырождение войны в позиционную войну, или, как выразился генерал Фуллер в отношении боевых действий в последний период Первой мировой войны, в „торговле железом“. Германской армии удалось с помощью новых средств борьбы снова овладеть подлинным искусством ведения маневренной войны.

Самостоятельность, не предоставлявшаяся в такой степени командирам никакой другой армии — вплоть до младших командиров и отдельных солдат пехоты, — вот в чем состоял секрет успеха. А это наследство опять-таки сохранил и передал дальше рейхсвер».

После разгрома Польши германская армия, используя стратегическую паузу, готовилась к дальнейшим операциям в Западной Европе. В апреле-июне 1940 г. она оккупировала Данию и Норвегию, а 10 мая вторглась в Бельгию, Нидерланды, Люксембург и через их территории ударила по Франции.