Нахэма - [31]

Особенно поразило Вальтера то, что все было пусто. Ни в залах, ни на лестницах, ни в коридорах не видно было ни воина, ни слуги, ни пажа, ни даже служанки. Замок казался пустым; повсюду царили тишина и молчание.

Наконец, провожатый ввел его в большую комнату, где на возвышении из двух ступеней стояла кровать с бархатными занавесками. Мебель была дубовая, роскошной резьбы. На столе стоял кувшин с вином и роскошный золотой кубок.

— Вот ваша комната, мессир. Отдыхайте, а если вам понадобится слуга, то ударьте в этот тембр, — сказал рыжий человек, который был не кто иной, как Оксорат, известный читателю слуга метра Леонарда. Почтительно поклонившись, Оксорат вышел, Вальтер остался один. Так как он падал от усталости, то налили себе кубок вина. Выпив его, он почувствовал такое желание спать, что поспешно раздевшись, лег в постель и тотчас же заснул крепким сном. Когда он проснулся, ночь уже наступала. Проспав весь день, он чувствовал себя свежим и бодрым, но был страшно голоден.

Вальтер оделся и ударил в тембр. Минуту спустя явился безобразный и роскошно одетый карлик. Он принес большой серебряный поднос с обильным ужином, поставил его на стол, зажег свечи в двух канделябрах и удалился. Вальтер пил и ел с аппетитом выздоравливающего. Затем, не дождавшись хозяина дома, ни Нахэмы, он снова лег в постель и заснул.

Следующий день прошел в такой же тишине и одиночестве. Карлик подавал ему прекрасные кушанья, но, по-видимому, был глухонемой, так как не отвечал на вопросы и, казалось, даже не слышал их.

Вальтер начал скучать.

Наконец, отыскав на одной из полок старый манускрипт, Вальтер сел у окна, выходившего на пустой двор, и стал читать. Но манускрипт этот содержал только разные формулы заклинаний, странные песни и был переполнен отвратительным богохульством.

Вальтер с отвращением отбросил книгу и тяжело задумался. К нему вернулась вся прежняя ясность ума. Совершенно хладнокровно он стал обсуждать свое положение. Он потерял все свои гражданские права. Его страсть к таинственной восковой женщине, которая, он не мог в этом сомневаться, располагала дьявольскими силами, заставила его презреть все обязанности супруга и христианина. Имя Бога и Иисуса Христа, святой крест, который он носил на шее, божественная служба — одним словом все, что напоминал небо, внушало ему ужас и отвращение. В течении целых месяцев он позволял управлять собой духу зла и, в конце концов, попал во власть какой-то неизвестной, но ужасной силы.

Ему невольно приходил в голову вопрос: не права ли была его мать, считая Леонору колдуньей? Молодая девушка очень странно исчезла и еще страннее снова появилась, чтобы разрушить покой и честь его семейства, а его самого сделать невольным сообщником убийства.

Приход Оксората прервал его размышления.

— Потрудитесь, мессир Вальтер, следовать за мной; господин спрашивает вас, — сказал он.

Вальтер тотчас же встал и последовал за своим проводником. Последний остановился перед дверью, покрытой кабалистическими знаками, и сделал ему знак войти.

С первого же взгляда Вальтер понял, что находится в лаборатории алхимика, и стал искать глазами чародея. Он увидел своего таинственного спасителя, стоявшим у высокого готического окна. Лучи заходящего солнца освещали его красноватым светом, что придавало его высокой и худой фигуре и бледному, угловатому лицу какое-то зловещее и адское выражение.

— Добро пожаловать к нам! — сказал мэтр Леонард своим ясным, металлическим голосом, ответив кивком головы на поклон Вальтера.

— Я пригласил вас, мессир, чтобы объясниться с вами и объявить вам кто я и что вам придется здесь делать, — продолжал владелец замка. — Вы — не робкая женщина, а потому я могу говорить с вами откровенно. Впрочем, Нахэма, хотя и женщина, мужественно согласилась на все необходимое, чтобы избежать костра.

Но, прежде всего, выясним ваше положение, мессир Вальтер де Кюссенберг. Вы находитесь вне закона и обвиняетесь в занятиях черной магией, в заключении договора с дьяволом и преступных сношениях с восковой статуей. Достаточно одного из этих обвинений, чтобы предать вас пытке и осудить на сожжение. В доказательствах против вас нет недостатка. Кроме того, у вас есть беспощадный враг — отец вашей покойной жены. Осуждение ваше неизбежно, а пытка вполне оплатит вам за все огорчения и даже смерть Филиппины. Вы дрожите? Это вполне естественно. Но в данную минуту вам нечего бояться. Для памяти, я прибавлю еще, что в свете, в котором вы жили, вы теперь нищий. Исчезните ли вы или будете сожжены — вы теряете все права. Ваши имения перейдут к вашему кузену Эдельбергу. Что же касается состояния вашей матери, то она отдаст его церкви, так как решила постричься в монастырь.

Впрочем, как я уже сказал, пока вы здесь, все это мало касается вас. Ваши судьи не найдут вас, и вы всегда будете пользоваться независимостью, богатством и обладанием любимой женщины.

— Что же вы потребуете от меня взамен всех этих благ? Кто вы, ужасный и таинственный человек? — спросил Вальтер, стараясь отогнать чувство страшной тоски, сдавившей его сердце.

Улыбка, полная мрачной гордости, скользнула по губам владельца замка. Выпрямившись во весь рост, он ответил, отчеканивая каждое слово: