Наездник - [13]
— Привет, выходи давай. Переговорить надо. — раздался в трубке голос его недоброжелателя.
— Сейчас, только куртку накину.
— Слышал, что вас обнесли. Ты, кстати, ко мне претензии имеешь? — Ден так и сидел на своем металлическом чудовище, рассматривая вытянувшегося Павла.
— Никаких. Слишком разные весовые категории. — Шатов улыбнулся разбитыми распухшими губами, по которым пришелся ослабленный блоком удар биты.
— Жаль, ну вот что с тобой делать? Возникли у меня подозрения. Проверил я их, а возврата не будет. Не получится у нас дальше сотрудничать, я даже дрогнул было, хотел простить, деньги отдать за последний заказ. С трудом удержался. Сам себя не узнаю. В первый раз говорю не прощай, а пока. Впрочем, все это лирика.
— Спасибо на добром слове. Нам теперь с теткой долги отдавать. Знаешь, какой она кредит взяла? Как бы не пришлось квартирку продавать. Завтра пойду на работу устраиваться.
— Ладно, вижу, что тебе и так хреново. Не буду из тебя кровь пить. Не держи зла. Как меня на сентиментальность пробило. Да, дадут тетке отсрочку, я поспособствую. Старею. — Ден, обычно злобный, любуясь мрачной, избитой физиономией бывшего партнера был в игривом настроении. — Последний мой тебе подарок на пустыре и можно считать, что мы в расчете. Иди, посмотри.
В кустах, прикрывавших старые кострища, он его и увидел. Пес был положен таким образом, чтобы его сразу можно было отыскать. Морда превращена в кровавую кашу. Все ноги переломаны. Шкура частично содрана, возможно пока собака еще жила. Паша смотрел на картину убийства, чтобы запомнить ее на всю жизнь. Минут десять ушло на то, чтобы сбегать за лопатой и начать выкапывать глубокую могилу. Пока штык вгрызался в тяжелый грунт, Шатов ни о чем не думал. Он отдавал долг своему безмолвному другу.
После, он целую ночь бродил по городу стараясь поселить в мозгу безмолвие, совершенно не понимая, как так могут поступать люди, ведь это совершенно против человеческой природы, где сострадание, взаимовыручка, любовь к ближнему заложены глубоко внутри. Ведь самая суть разумного поведения — избегать бессмысленной жестокости.
На третьем этаже, в реанимационном отделении, было жарко. Мощные кондиционеры пытались справиться с высокой температурой, но их явно не хватало. Врачи и сестры, облаченные в зеленые костюмы, пытались охладиться кто как может, махнув рукой на стерильность. Плановые операции были закончены и впереди была относительно спокойная ночь. Евгений Антонович, прихлебывая холодный чай притулился рядом с бессовестно открытым холодильником. Разговор с заведующим из отделения травматологии не клеился.
— Василий, да как вы не поймете, что страсть к операциям по поводу перелома шейки бедра всех достала.
— Женя, это по жизненным показаниям, да и превращать отделение в совсем уж дом престарелых не хочется. — Спор был почти ритуальным и вяло длился не один год.
— Это на ваш травматологический взгляд, а мне что с заключениями патологоанатомов делать? Статистикой? Как отвечать на вопросы родственников. Каждый раз не знаю кого из светлых святых призывать, когда беру божьих одуванчиков на стол. Они ведь тоже в сомнениях. То ли забрать на небеса, то ли оставить мучиться. Давай так, я иду тебе навстречу, а вы начинаете нормально относиться к коллегам.
— Мы и так.
— Что вы так? В том то и дело, что все хотите просто так. Вы знаете, что у нас людей не хватает, девчонки и за врачей, и за анестезисток, и за санитарок, а вы руки в боки. Только родственников разводите. Уникальные методики, дорогие конструкции, а потом гвозди ломаются.
— Ладно, остынь, переговорю я с ребятами.
— Иди ты. Мне уже надоело от девочек жалобы выслушивать. Твои как сыр в масле катаются, а мы зубы на полку. Короче, если так будет продолжаться на лояльное отношение можете больше не рассчитывать. Все будет по стандартам. И никто на меня не надавит. Я уже с главврачом разговаривал.
В этот момент раздался стук в дверь, и не дожидаясь ответа, в щель просунулась голова.
— Евгений Антонович, к Вам там мальчик пришел. Хорошенький, молоденький.
— Родственник?
— По поводу работы. Студент. Говорит, что ему посоветовали.
— Понял, иду.
Паша стоял в коридоре у запертой двери. Наконец, появился заведующий.
— Это ты на работу устраиваться? Что-то молодо выглядишь? Восемнадцать исполнилось?
— Только что. Я на втором курсе медицинского учусь. Все копии документов у меня с собой, — Шатов вытянулся в струнку, — Полезно уметь чуточку нарушать закон и вносить изменения в ксерокопии документов.
— Второй курс. Мы тебя только санитаром можем взять. Не испугаешься? Работы у нас невпроворот, а младшего медперсонала как раз и не хватает.
— Работа не пугает, только мне бы и учиться хотелось.
— Ну с этим проблем не будет. На нашем контингенте и потренироваться можно. У тебя ведь каникулы? Какой график тебя устраивает?
— Времени летом полно, так что до учебного года, я настроился сутки через сутки похать.
— Если такой энтузиазм, то давай попробуем ставить тебя и на шоковые дни. Они самые напряженные. Если готов, то дуй в отдел кадров трудовую оформлять. Завтра я тебя ставлю. График с Ириной Александровной согласуешь.
Попаданец в начало 19 века.…Попал. Сердце вновь выстукивало барабанную дробь, на лбу выступила испарина. Заставить себя успокоиться после прилива адреналина вышло не сразу. Терять голову — непозволительная роскошь. Патронов немного и из них всего десять пулевых. Расходовать наобум в его положении нельзя. Лучше всего один ствол зарядить дробью, а другой пулей. Хорошо бы только потом не перепутать. Солнце уже стало клониться к закату, но было жарко. Редкие облака рассеялись. Было бы очень неприятно, если бы хлынул дождь.
После ночи, проведённой с незнакомцем, жизнь Эмили круто меняется. Болезненная привязанность и странности окружают девушку со всех сторон и не дают спокойно жить. Тайны затягивают всё глубже, и уже нет возможности вырваться из западни. Кому верить: незнакомцу, после ночи с которым осталось непонятное, практически невозможное побороть притяжение или мужчине, что готов помочь разобраться во всех тайнах и странностях, творящихся в жизни Эмили? Неправильный выбор может стать роковым. Привычный мир рухнет в одночасье, когда раскроются тайны и станут известны истинные мотивы.
Соединенные Штаты, Китай, Великобритания, Россия, Европейский Союз. Больше этих некогда влиятельных сверхдержав не найти ни на одной карте мира. Много лет назад само существование жизни на планете было поставлено под угрозу. Города исчезали один за другим, становились историей, а цивилизованный мир таял. Так продолжалось, пока ученые не создали оружие, способное остановить нашествие врагов из параллельной вселенной, прозванных пожирателями. С тех пор на планете уцелели только три города.
Продолжение супергеройского романа «Психокинетики». Враг повержен, но враг — ложный. Теперь героям предстоит разобраться в хитросплетениях глобального заговора, частью которого они стали, и в себе самих. Очередные опасности. Новые способности. И одна угроза на всех.
Потомки библейских исполинов расселились по земле и живут среди нас. Постепенно, создавая семьи с обычными людьми, они измельчали до человеческих размеров. Борьба полов в семействах исполинов за право властвовать на планете не прекращалась и в двадцать первом веке. В их отношения вмешались силы небесные, пригрозив запустить программу перерождения человека в бесполое существо, способное рождаться на свет с эмбрионом своего единственного будущего ребёнка внутри. Когда и эта угроза не вразумила их, то силы небесные, под предлогом надвигающейся глобальной катастрофы на Земле, решили переселить их на антиземлю — планету Антихтон, движущуюся по одной орбите с Землёй, по другую сторону Солнца.
Что бы стало, если роман «Лисья тропа» пошел по другому сценарию? Не окончательный раскол между невольницей и эльфийским князем, а их единство? Такое невозможно в мире Фейри, где сила и магия затмевают все остальное. Но в мире людей, смертных, совсем другие правила. И оказавшись на Земле по воле судьбы, превратившись в таких же смертных людей, Скайлер и Анкалион встречаются вновь… Для Скайлер прошло десять лет с тех пор, как она покинула мир Фейри. Как ей казалось, навсегда. Но прошлое отказывается так просто ее отпускать.