Надежда - [9]

Шрифт
Интервал

– Ага, – шепотом ответила я. – Я никому не расскажу. Обещаю.

А сама подумала, что мне совершенно не хочется целоваться с Сережкой, в которого влюблены все девчонки, тем более заниматься с ним сексом, от которого меня просто тошнило.

– Валя, а тебе нравится Андерсен? – спросила я подружку.

– Сказочник? Нет, не нравится. Я уже слишком взрослая, чтобы его сказки читать.

– А я ненавижу Андерсена, – призналась я, открыв еще одну свою тайну, которая для Вали ничего не значила.

Правда

Мне исполнилось четырнадцать лет, и события понеслись одно за другим. К этому времени кличка «Гадкий утенок» прилипла ко мне, как банный лист. Еще бы! Я ходила с короткой стрижкой, и мои пышные кудрявые рыжие волосы никак не хотели лежать в красивой прическе, они торчали во все стороны, как у клоуна в цирке. Мой красивый носик и щеки были усыпаны не очень яркими, но все же заметными пятнышками веснушек, а верхом на носу сидели большие очки с толстыми линзами. Брови были широкими и рыжими, а за искажающими линзами очков мои зеленые глаза казались совсем маленькими. Ресницы у меня были пушистые, густые, длинные, но совершенно прямые, а на концах даже и не рыжие, а белые. Может быть, красивыми были только яркие, сочные, словно спелая малина, губы, но они не спасали положения. Блуза с доверху застегнутыми пуговицами делала мою шею еще длиннее и тоньше, а всю фигуру делал бесформенной широкий и длинный сарафан, в котором мне хотелось быть похожей на школьницу из американского колледжа, но он болтался на мне, как на плечиках для одежды. Мама хотела, чтобы я так выглядела, и я слепо подчинялась ей, начиная догадываться, что все это делалось из-за отца. Но я была по-детски беспечна и в полной мере не осознавала опасность своего положения.

В конце лета с отдыха вернулся мой сосед Сергей. То ли я его давно не видела, то ли время пришло и я посмотрела на него другими глазами. Это был не тот длинношеий угловатый мальчик, каким я его помнила. Его кожа была бронзово-черной от загара, плечи стали шире, исчезла подростковая угловатость, но самое главное, что я отметила, – это какие у него красивые карие глаза с живым, веселым блеском. Когда я видела его за забором, то чувствовала непонятное волнение и даже душевный трепет. Мама учила меня реально смотреть на жизнь, и я, еще раз критически оглядев себя в зеркале, поняла, что Сергей никогда не посмотрит на меня с интересом. С Валей, кстати, они расстались, и она уже была влюблена в другого мальчишку, так что Сергей был свободен. Но мне ничего не оставалось, кроме как вздыхать о нем по ночам и пытаться увидеть его в щель между досками забора.

Однажды ночью я не спала и размышляла о жизни. Я думала о маме, которая, казалось, еще совсем недавно была быстра в работе и весела, когда мы оставались одни. Теперь она все чаще и чаще болела. Она уже давно перестала следить за собой, не ходила к парикмахеру и свои рыжие волосы стягивала в пучок на затылке. Она не выщипывала брови и не красила ни их, ни ресницы, и они теперь были рыжими, как у меня. Лицо у нее стало более бледным, чем раньше, и на нем выделялось только несколько коричневатых пятнышек веснушек. Мы были с ней не только близки по духу, но и похожи внешне. И тут мне вспомнилось, как мама когда-то сочинила красивую сказку о моем чудесном превращении после окончания школы. Я жила столько лет, отказывая себе в общении с подругами, не бегала на дискотеки и не пыталась нравиться парням. Почему я не могу начать новую жизнь прямо сейчас? Завтра? В конце концов, что мне может сделать отец? Конечно, от него можно ожидать чего угодно, но я больше не могла, не могла и не хотела играть роль Гадкого утенка! Я хотела быть, как все, хотела носить шорты и футболку, короткие юбки, хотела выщипать свои мохнатые брови и покрасить их в черный цвет, хотела… хотела… Я просто хотела нравиться соседскому парню.

Мы с мамой были дома одни, и я могла, ничего не опасаясь, выйти ночью из своей комнаты. Нащупав ногами тапочки, я их обула, накинула халатик и пошлепала в спальню родителей.

– Мамуль, ты не спишь? – шепотом спросила я.

– Раз отвечаю – значит, нет. Давай, залазь. – Мама откинула угол одеяла и похлопала рукой по матрасу рядом с собой, приглашая лечь рядом.

Я быстренько нырнула под одеяло.

– А почему ты не спишь? – спросила я почему-то шепотом.

– Голова все еще болит.

– А ты таблетки на ночь пила?

– Угу. Не помогают.

– Тебе надо обязательно съездить в город на консультацию к хорошему врачу.

– Я знаю. Каждый день собираюсь и все никак не соберусь.

– Хватит откладывать! – заявила я. – Завтра же поезжай. Хорошо?

– Хорошо. Пока отца нет, съезжу. Ну, что моя принцесса расскажет?

– Мама, ты была красивой в молодости? – спросила я, хотя она была еще далеко не старой.

– Да. Говорят, я была красивой.

– И работала в школе?

– Да. Я была в районе самым молодым и перспективным директором школы, да к тому же красавицей. Все учителя, даже пожилые, с большим опытом работы, прислушивались к моему мнению и уважали меня. Вот так!

– А потом? Что было потом?

– Потом… потом я встретила твоего папу, и мы полюбили… нет, наверное, все-таки я его полюбила.


Еще от автора Светлана Олеговна Талан
Расколотое небо

Украина, 1930-е годы. Варя выросла в зажиточной семье, в которой умели и любили работать, потому и хозяйство имели крепкое. Но пришли иные, лихие времена. Началась коллективизация, и все, что люди заработали своим потом, нужно было отдать… Кто знал, какая страшная беда ждет эти щедрые земли! Невозможно было представить, что голодная смерть опустошит все вокруг. Потеряв мужа, родственников, Варя осталась одна с маленькими детьми. Кто сможет их спасти?


Своя чужая жизнь

Хрупкая, беззащитная девушка, попавшая в беду… Такой Вениамин впервые увидел Надю: она лежала посреди улицы и едва дышала. Он отвез ее в больницу, приютил в своем доме и полюбил всем сердцем. Уже двадцать лет они вместе, и все эти годы Надя скрывает от мужа тайну прошлого.Когда-то Надя сбежала из дома, от жестокой матери и отца-алкоголика, на поиски счастья. И ей показалось, что она встретила свою настоящую любовь… Почему Надя скрывает от всех то, что произошло потом? Что за женщина разыскивает ее?


Согретые солнцем

Три сестры, три разные судьбы – все как в сказке. Первая сестра вышла замуж за бизнесмена, который никогда ее не любил, изменял и в грош не ставил. А когда она забеременела – обвинил в измене… Вторая сестра наперекор родителям связала свою жизнь с неизлечимо больным парнем. А третья уехала на заработки за границу. Там, вдали от дома, у нее завязался страстный роман. Вернувшись домой, она узнает, что беременна… Вопреки предупреждениям врачей она рожает «солнечного ребенка». Но радость материнства длится не долго и малыш остается сиротой… В своем последнем письме женщина просит своих сестер позаботиться о самом дорогом, о своем ребенке.


Не упыри

Дети войны, они считали одежду и обувь роскошью, а счастьем – поход в кинотеатр за сэкономленные на еде копейки. Они мечтали, любили, создавали семьи и не делили детей на своих и чужих… Когда Мария и Роман поженились, они были еще совсем молоды, но душами уже начинали седеть: сказалась жизнь в немецкой оккупации. Насилие, издевательства, голод, смерть проносились перед глазами девчонок и мальчишек – и теперь они упыри? Хоррора не будет, а будет война – война за человеческое достоинство и право на спокойную старость…


Раздели мою печаль

В семье Миланы все живут по правилам отца-тирана. Девушка очень боится его гнева и страдает от постоянных унижений. Она не в силах противиться, но втайне мечтает вырваться из дома и начать нормальную самостоятельную жизнь… Вскоре Милана знакомится с Владимиром, который предлагает уехать вместе с ним. Девушка соглашается, но новая семья стала для нее такой же клеткой. Придет время, и она решится на рискованный шаг — сбежит с двумя маленькими детьми на руках… Судьба заставит ее измениться и стать сильной. У родині Мілани всі живуть за правилами батька-тирана.


Надеюсь и люблю

Катя знала Сергея с детства. Их свадьба была чем-то само собой разумеющимся. А как иначе? Ведь с ним так спокойно, надежно… Но когда Катя встречает Макса, в ее душе зарождаются сомнения: о такой ли жизни она мечтала? Женщина решается на отчаянный поступок: уходит из дома, хлопнув дверью, а затем бросает и дочь. Но жизнь вносит свои коррективы. Макс оказывается не тем, за кого себя выдавал. Теперь в большом городе Катя пускается в погоню за фальшивыми мечтами. Как далеко зайдет она, прежде чем поймет, что настоящее счастье не купишь за деньги?


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.