Надежда - [45]

– Можете не спрашивать. Она глухая, – ответил за девушку парень, хотя мне казалось, что меня никто не слышал. – А зовут ее Вера. Она сирота, у нее кроме нас и Бога никого нет.

– А с кем она живет? Где?

– Жила одна в квартире, которая досталась ей по наследству от бабушки. Но одну девушку, да еще глухую, может обидеть кто угодно. Теперь она живет с Мариной Павловной, – продолжал говорить молодой человек.

– А квартира Веры? Кто теперь в ней живет?

– Другие люди.

– То есть ее просто продали?

– Вера сделала свой выбор, и мы его одобряем.

– Какой выбор? Жить в чужой квартире и ходить в обносках?

– Девушка, вы еще не понимаете, в чем смысл жизни. Чтобы люди его поняли, мы идем к ним и объясняем, что можно жить вечно в раю на Земле. О Вере позаботится Бог и мы. И она сделала правильный выбор в пользу вечной жизни.

Я хотела возмутиться и уже готова была отказаться от цели моих похождений, когда за углом увидела дом, в котором жил Юра.

– Наверное, я многого еще не понимаю, – согласилась я и спросила: – А вон в том доме в крайнем подъезде вы еще не были?

– Нет. А что там?

– Там есть очень вредная женщина. Мне кажется, что надо бы с ней поговорить. Может, она станет немного покладистее и добрее по отношению к соседям. Может, слово Божье дойдет до нее и озарит ее разум.

– Давайте сходим, – согласилась идущая впереди женщина; скорее всего, это и была Марина Павловна.

Говоря о вредной женщине, я имела в виду соседку Юры и Васи. Она жила с ними на одной площадке и, как только открывалась дверь квартиры кого-то из них, высовывала из двери свою лохматую голову с бигуди надо лбом. Женщина хватала мусорное ведро, которое дневало и ночевало в ее прихожей, выходила на площадку, здоровалась, расплывшись в улыбке, а затем медленно шла к мусоропроводу, чтобы успеть всех и все рассмотреть. Раньше я думала, что такие люди бывают только в кино, но теперь убедилась, что они существуют в реальной жизни. Но я не могла понять, что движет такими чрезмерно любопытными людьми.

Мы поднимались по ступенькам подъезда, в котором жил Юра. Мне так хотелось его сейчас встретить и увидеть, сможет ли он узнать в Гадком утенке своего лисенка. Но, к сожалению, мы не встретили ни Юру, ни Васю. Оставалось пойти к Инессе Владимировне – так звали любопытную соседку – и в душе посмеяться над ней.

– Что вы хотели? – Из приоткрытой двери высунулась голова улыбающейся Инессы Владимировны с неизменными болтающимися надо лбом крупными пластмассовыми бигуди.

Мои спутники умело, ненавязчиво, но настойчиво повели долгий разговор, пытаясь протиснуться в прихожую.

Инесса Владимировна не выдержала нашего натиска, и мы оказались в прихожей. Она не раз видела меня с Юрой и даже уже знала мое имя, но сегодня, внимательно и оценивающе рассматривая всех присутствующих, она меня явно не узнала. Мне было жутко смешно наблюдать, как она сначала мило улыбалась незваным гостям и кивала и как потом улыбка на ее лице сменилась кислой гримасой. Когда на лестничной площадке хлопнула чья-то дверь, Инесса Владимировна по инерции рванула к мусорному ведру, стоявшему в прихожей. Она остановилась на полпути и попыталась избавиться от непрошеных гостей.

– Извините, но я очень занята, – сказала она, явно нервничая, но ей все же удалось изобразить улыбку. – Сейчас ко мне должны прийти гости, а у меня ведро с мусором стоит в прихожей.

Свидетели Иеговы вручили ей журналы, я тоже подала ей брошюру с яркой фотографией какой-то многочисленной семьи на титульном листе и надписью «В чем смысл жизни? Как его найти?».

– Спасибо, деточка, спасибо, – погладила она меня по спине рукой.

Ее лицо было рядом с моим, но Инесса Владимировна меня так и не узнала.

Мы вышли из квартиры, и я позвонила в квартиру Юры.

– Зайдем сюда, – предложила я.

Может быть, свидетелям не очень понравилось, что я своевольничаю, но деваться уже было некуда, и они столпились у двери, которая вскоре распахнулась, и появился что-то жующий Юра.

– Чем могу помочь? – спросил он, окинув нас взглядом.

– Молодой человек, – обратилась к нему Марина Павловна, – мы бы хотели задать вам один вопрос.

– Извините, у меня нет времени. Если я начну отвечать на ваши вопросы, у меня закончится обеденный перерыв, и тогда я останусь голодным, – сказал Юра и попытался закрыть дверь, но этому помешала «группа поддержки».

– Один, только один вопрос, – настаивала Марина Павловна. – Знаете ли вы, почему в жизни так много проблем?

– Я не хочу знать, почему их так много. Я пытаюсь их решать, – сказал Юра и попросил: – Отпустите, пожалуйста, дверь. Я не желаю вступать с вами в дискуссию.

– Мы несем слово нашего Бога Иеговы в каждый дом, – пафосно произнес парень.

– А я – мусульманин. Понимаете, му-суль-ма-нин. И у нас не Бог, а Аллах.

– Зачем вы говорите неправду? У вас на шее крестик, – заметила внимательная Марина Павловна.

– Ах, простите! Я по ошибке надел крестик жены. Надо же! Сейчас я его сниму, а вы отпустите дверь, – сказал Юра и стал чуть ли не отталкивать всех от двери.

– Возьмите, возьмите, это интересно, – залепетала я, протягивая ему то один, то другой журнал.

Юра стал отталкивать мою руку.