Надежда после жизни - [40]

Он насуплен и пристально смотрит на меня. Я замираю на входе. Робин уже стоит у стены и ждет начала.

— Ты — первый! — басит Петро и Робу приходится выйти вперед. Я тоже делаю шаг по направлению к рингу. — Стой, если не хочешь проблем! Не двигайся, Надежда! — кричит он мне.

Я вижу, что он зол. Но что его могло так разозлить? Он сжимает до боли свои кулачища и разминает шею, когда Робин уже выходит против него.

Что происходит?

— Петро, объясни, что ты задумал?

— Ты все увидишь! Просто оставайся на месте и не двигайся! — кричит он мне. Я замираю. Робин уже ждет начало боя.

Они ходят по рингу и примериваются к друг дружке как два разъяренных льва на арене колизея. Ни один из них не произносит ни слова и я едва не подпрыгиваю на месте от нетерпения.

— Может, я могу…

— Не можешь! — кричит Петро.

— Стой там, Надежда! — вторит ему Робин. Он улыбается и внимательно следит за Петро.

Первым делает выпад Робин. Его кулак проходит в сантиметре от лица Петро. Тот в последнюю секунду уворачивается, играя с ним как с котенком. Следующий удар идет уже от него.

Удар Петро находит свою цель. Попадает прямо в живот, что заставляет согнуться парня и выдать протяжное:

— О-о-о…!!!

— Следи за руками, парень! — учит Петро и вновь наносит удар. Робу едва удается разогнуться. — Ты должен всегда быть настороже и просчитывать ходы твоего противника.

Вновь следует удар. Робин уже падает на пол. Его бровь рассечена. Скула наливается красно-лиловым цветом.

Мне становится не по себе. Однако, кажется, Робин не спешит сдаваться.

— Остановись, Петро! Он едва может стоять! — вижу я шатающегося Роба.

— Ты сдаешься, парень?!

И почему мне кажется, что он говорит не про бой?! Оба парня смотрят в мою сторону.

— Нет! — хрипло отвечает ему Роби наносит прямой удар в челюсть. Петро не успевает увернуться. В этот раз он принимает его, забыв закрыться.

— Неплохо. Злость — это то, чего тебе не хватало, папенькин сынок! Думаешь, ты нужен ей?! — вытирает кровь с разбитой губы Петро. Его забавляет вся эта ситуация.

— Думаю, что она сама разберется!

— Ошибка, парень! Большая ошибка!

Петро отправляет Роба в нокаут. Я не могу поверить в то, что вижу распростертого Роба на полу. Это так… странно. Я плюю на все и взбираюсь на ринг. Петро тут же подхватывает меня и тащит назад.

— Пусти! Пусти меня! Он же избит! Ты просто зверь! Чудовище! — кричу я, цепляясь за его руки. Безуспешно пытаюсь расцепить их, но он не дает мне этого сделать.

— Все, тренировка окончена!

— О чем ты? Какая тренировка?! Ты просто избил его, а я стояла и смотрела!

— Значит тренировка состоялась успешно! — вытаскивает меня на свежий воздух Петро. Он настроен серьезно.

Поставив на ноги, Петро отходит от меня на один шаг.

— Чего ты хотел этим добиться?

— Перестань лелеять чувства к этому недоноску! Он всего лишь человек!

— А я?

— Дура! — хватает он меня за голову и прижимает к себе. — Пока ты не поймешь себя и не признаешь это, то так и будешь быть девочкой, которую можно предать и унизить.

— Я верю ему! — шепчу я ему в плечо. Петро наклоняется.

— Именно этот факт тебя и подведет! Запомни это, Надежда!

Руки парня резко отстраняют меня от него и я, покачиваясь, разворачиваюсь и бегу обратно в зал.

Робин все еще в зале.

Он вытирает лицо, сидя на лавке.

— Ты вернулась? — видит он меня.

— Да. Как ты? — присаживаюсь я около него.

— Нормально. Выживу. Могу теперь представить и твои страдания из-за этого изверга. Хороший паренек. Прямо-таки, милашка с оскалом волка.

— Я не понимаю причину этой драки.

— Разве? — усмехается сдавленно Роб. Он держит мокрое полотенце около распухшей скулы и смотрит на меня.

— О чем ты?

— По-моему, наш друг ясно выразил свои намерения. Он заявил на тебя свои права.

— Что? Он?

— А что, не веришь? Зря. Кажется, именно так и есть. Пещерно, топорно, но как-то так…

— Быть этого не может. Он знает нас пару дней и…

— Я не говорю тебе о любви этой «горы» мускул. Я говорю о том, что он заявил на тебя свои права. Кажется, он считает, что полукровке как ты подходит больше хладный, чем такой как я — обычный человек.

— Ты знаешь, что он хладный?

— Знаю. Узнал у отца.

Я замираю и не двигаюсь.

— Отец… он много тебе говорит? Он так сильно доверяет тебе?

— Надежда, только не надумай себе ничего! Я тебя знаю и знаю, что твой мозг способен выдумать сотню небылиц, в которые ты с удовольствием сама и поверишь.

— Ты дал почву для этого! — не могу удержаться я от колкости. Роба кривит и он замолкает. А у меня не выходят из головы слова Петро. Надеюсь, что он неправ.

Пора уходить. Дело может кончиться скандалом.

— Куда ты?

— Хочу отдохнуть перед вечерней тренировкой.

— Я скоро подойду. Кстати, вечером стрельбы! — «радует» меня Роб. Я не останавливаюсь и выхожу из зала.

В моей голове каша. Смятение одолевает и душит, не давая покоя.

* * *

Вечером я, не двигаясь, лежу на своей кровати и смотрю в грязно-серый потолок казармы. Роб рядом. Он что-то читает, закинув ногу на ногу и отчаянно мусолить палец перед каждым перелистыванием. Этот звук меня бесит и мне хочет отвесить ему звонкую затрещину. Но я сдерживаюсь.

— Тебя же бесит то, что я сейчас делаю, да? Надежда! — читает он мои мысли. — Так скажи мне это! Повернись ко мне и дай волю эмоциям! Больше всего я ненавижу амеб!